нууу, не знаю )) мне кажется, что раньше делали на совесть, да и ширина у санок, думаю, не такая уж и узкая, как видится на картинко. вот, к примеру, сидушки для гондолы того же 18 века. вроде бы мощненько... )) такую и не сдвинешь ))

Фото: http://www.proantic.com/en/display.php? … p;id=11035

Дом Тинторетто в Венеции: кто запутал Кончаловского
.
.

Наткнулся я давече чисто случайно вот на такую новость: Фонд Петра Кончаловского (Petr Konchalovsky Foundation) сообщил, что в апреле 2013 года в университете Ка Фоскари в Венеции откроется персональная выставка художника. Петр Петрович Кончаловский – замечательный русский, советский художник первой половины XX века. Его ещё называли "русским Сезанном". В последнее время на его работы случился настоящий бум. Его "Мальвы" в 2007 году на аукционе MacDouglass's ушли за 1 млн фунтов стерлингов. Мне стало интересно – как же он связан с Венецией? Оказывается, Кончаловский не раз принимал участие в венецианских Биеннале. В уже далёком 1924 году на XIV Биеннале в Русском павильоне, который выстроен в 1914 году по проекту Алексея Щусева, ему был выделен отдельный зал. Кстати, выставлялись тогда и "Мальвы". Будучи в то лето в Венеции, Кончаловский, конечно же, писал и венецианские этюды. Их известно восемь. Среди них – "Дом Тинторетто". Эта картина вернулась в Венецию в 1928-м, когда проходила XVI Биеннале. С 1945 года картина экспонируется в киевском Национальном музее русского искусства.

Петр Кончаловский. Дом Тинторетто. 1924. Национальный музей русского искусства, Киев.

Шикарное полотно! Широкие мазки, сочные и насыщенные тона, тяжёлая и плотная фактура великолепно передают мощь и красоту древнего готического палаццо, глядящего в тёмные воды венецианского канала. Однако это вовсе не дом, в котором жил Якопо Робусти, более известный как Тинторетто...

Дом Тинторетто стоит на набережной Мори, 3399 у одноимённого кампо. В нише около его двери стоит каменный истукан одного из братьев Мастелли, коими славится эта маленькая старая площадь. У двери - звонок в Ка'Тинторетто, а над нею – мемориальная доска, повествующая, что именно здесь жил знаменитый живописец. Тут - в 1594 году, и умер.

Доска висит тут с 1842 года, в 1881-м её лишь подновили. То есть получается, что всякий, кто да имеет глаза, никак не перепутает дом Тинторетто с каким-либо другим в округе. И это так по крайней мере почти с середины XIX века. А Кончаловский писал этюд летом 1924 года. Невозможно поверить, что Кончаловский не заглянул в церковь Мадонна дель Орто, что набита Тинторетто под завязку. Невозможно поверить, что он не заглянул на живописное кампо дей Мори с фигурами арабских купцов. Невозможно поверить, что он не обошёл их всех, а значит никак не мог пропустить мемориальную доску, висящую над дверью рядом с одним из истуканов Мастелли.

Может быть, досадная небрежность прокралась в путеводители, которые читал всякий уважающий себя путешественник начала XX века, плотно дружившего с книгой? Наиболее популярны в те времена были немецкий Бедекер и английский Мюррей. Я заглянул в оба. Бедекер вообще игнорирует дом художника, а в Мюррее чётко сказано, что дом Тинторетто находится у кампо дей Мори. Тем более непонятна ошибка Петра Кончаловского.

Но почему ошибся Кончаловский? Почему он решил, что палаццо Мастелли является домом Тинторетто? Есть у меня одна рабочая гипотеза.

Я не знаю, говорил ли Петр Кончаловский на итальянском, но, как и всякий высокообразованный человек той эпохи, "он по-французски в совершенстве мог изъясняться и писал". На выставке "Пётр Кончаловский. К эволюции русского авангарда", которая проходила в Москве и Санкт-Петербурге в 2010 году, демонстрировался сделанный Кончаловским рукописный перевод книги Амбруаза Воллара «Поль Сезанн». Надпись же на мемориальной доске гласит: "Путешественник, не проходи мимо старого дома Якопо Робусти, прозванного Тинторетто..." - и это надпись на латыни. Так что Кончаловский, окажись он подле дома Тинторетто, легко перевёл бы текст мемориальной доски - латынь до Октябрьской революции 1917 года преподавалась в школах. Значит...

Значит, Петр Кончаловский не был у дома Тинторетто. Кончаловский присел с мольбертом на набережной Контарини, написал палацоо Мастелли - в полной уверенности, что это и есть дом великого венецианского живописца. Он так думал, он так верил. Мне кажется, Кончаловский вычитал это в какой-то книге. Это ведь была не теле-, а книжная эпоха. Люди читали. Читали вдумчиво, неспешно, с карандашом, с наслаждением... Но в какой? Он должен был прочитать это не в каком-то бедекере, пусть и чрезвычайно популярном, а в настоящей Книге. Причём, в такой, автор которой пользовался бы у него безусловным, непререкаемым авторитетом.

Есть, есть у нас такой автор! )) Его авторитет высок и поныне. Это Павел Муратов и его знаменитые "Образы Венеции". Кончаловский и Муратов были прекрасно знакомы, особенно дружен Кончаловский был с его братом - Владимиром.

Кончаловский в гостях у Муратовых на Остоженке. Слева направо: Петр Петрович Кончаловский, Евгения Павловна и Владимир Павлович Муратовы. Фото: Журнал "Наше наследие"

В 1922-м жена Кончаловского придёт к художнику Амшею Нюренбергу, по его воспоминаниям, со словами: "Меня послал к вам Муратов. Он уезжает в Италию. Чемоданы упакованы. Он просил вас написать статью о моем муже Петре Петровиче Кончаловском… Статья пойдет в журнал «Свирель Пана» и должна быть готова через два дня..." Сам же Павел Муратов - автор первой монографии о Кончаловском. Весёленькое такое издание 1923 года в цветочек на переплёте... ))

Свое путешествие по Италии Муратов совершил в 1908-м, а уже в 1911 вышел первый том его легендарных "Образов Италии" - сначала в Берлине, а в 1912-м - и в Москве тоже. В читающей Россиик книга уже тогда произвела самый настоящий фурор, стала обязательной к прочтению для всякого путешественника, отправляющегося в Италию. Отсылы к "Образам" имеются у многих деятелей искусства и культуры тех лет. К примеру, в Дневнике Блока за 23 января 1912 года читаем: «Вчера на ночь - увлекательное чтение книги Муратова..." Или вот Паустовский в "Повести о жизни" вспоминал эпизод 1915 года, когда он - раненый, лежал в госпитале: "Потом мне попалась книга Муратова "Образы Италии", и я погрузился в горьковатый воздух музеев и итальянских соборов. Я мысленно видел высокие холмы Перуджии, тонущие в голубоватом тумане и мягко озаренные солнцем..."

Что ж, самое время открыть сами "Образы"...

"Нет более благородной цели в прогулках по Венеции, чем поиски Тинторетто..." Ого, как многообещающе! У Муратова про Тинторетто целая глава. И вот наконец самый-самый цимус:

Ключевое слово - показывают! Муратову дом Тинторетто показали! Кто? Гид-провожатый (Гёте, к примеру, частенько ходил по Венеции с провожатым)? Гондольер?

Муратов по Венеции и "блуждал", и "скользил" в гондоле, благо в те времена гондолы стоили копейки. Ещё Чехов восхищался дешевизной венецианской жизни. В район церкви Мадонна дель Орто Муратов пришёл. Причем, от басейна делла Мизерикордия. Значит, по набережной Гаспаро Контарини. Он шёл в церковь Мадонна дель Орто "в поисках ещё нового Тинторетто". И там, у церкви, ему показали дом Тинторетто. Как? Это вполне легко реконструировать. Муратов спросил - ему махнули рукой "напротив" церкви, в сторону кампо дей Мори.

Муратов путешествовал по Италии год. Год! Когда я путешествовал по Италии однажды целый месяц - от Милана до Салерно, в голове у меня была полная каша. И потом, чтобы что-то восстановить на вопрос "а где же это?", мне приходилось обкладываться подробными современными картами и кучей путеводителей. Уверен, у Муратова тоже была полная топографическая каша касательно нетоповых местечек. Это пьяццу Сан-Марко и Риальто не перепутаешь, а отойди от них на 20-30 метров - уже дебри. Какое уж там кампо дей Мори на задворках Венеции! "Образы" писались уже после итальянского путешествия. Первые главы Муратов, как он вспоминал в 1927 году, начали писаться по пути домой - в Белкино, что по Брянской дороге, в имении его сотоварища по "Русским ведомостям" Обнинского. То есть по памяти. Наверное, какие-то малозначительные детали уже начали постепенно стираться из памяти.

Однако Муратов отлично запомнил палаццо с верблюдом и, рассказывая в "Образах" про столь любопытного ему Тинторетто, вспомнил про его дом (это показалось ему важным, нужным, необходимым) - но не вспомнил про истуканов братьев Мастелли. То есть про подворье восточных купцов Муратов знал и его вспомнил, а про истуканов кампо дей Мори, получается, нет. Конечно, истуканы - не Канова, не столь высокохудожественная скульптура, чтобы привлечь особое внимание Муратова, но верблюда с мужиком в чалме он всё же запомнил.

Так был ли Муратов на кампо дей Мори, у самого дома Тинторетто? Не уверен. Скорее всего, нет. Искусствовед должен помнить детали личного бытия художника. А у дома Тинторетто слишком много запоминающихся меток – истукан в чалме у дверей, памятная доска над дверью... А у Муратова – неопределённое "напротив церкви Мадонна дель Орто"...

А для Кончаловского Муратов в смысле венецеведа был авторитетом. Он прочитал разбираемый нами отрывок и вполне мог понять, что палаццо Мастелли и есть дом Тинторетто. Это мы сейчас разбираем цитату по буквам и видим мух отдельно, котлеты отдельно. И видим, что Муратов выразился нечётко, двусмысленно. Его "напротив", кстати, вовсе может и не означать напротив в буквально смысле - на другой стороне канала лицом к церкви. Это вполне может означать - там, в той стороне, за каналом, что напротив церкви. И тем не менее это можно воспринять и буквально.

Даже современные пилигримы, вроде бы имея под рукой детальные путеводители с отменными фотографиями и подробнейшие карты, читая Муратова, путаются:

Муратовские "Образы" - гениальная эссеистика и блестящие путевые заметки, но будет ошибкой использовать их как практический путеводитель. Наверное, в этом и была ошибка Кончаловского - возможно, он прочёл своего друга буквально.