Идём дальше.
Наш провожатый чувствует себя очень уверенно в лабиринте улиц. Что не удивительно, он живёт здесь уже 16 лет и полностью владеет венецианской манерой «ходить по подкладке» - тайными улицами и переходами. Но мне кажется, что мы наугад поворачиваем, то направо, то налево. Ночная темень (в ноябре в Венеции абсолютно темно уже в шесть вечера) увеличивает размер зданий, придавая им грандиозность и монументальность. Ощущения свободы нет, мы скорее чувствуем себя мышами, попавшими в ящик со старыми книгами.
Тесные улочки выводят на очередное кампо, где стоит своя чиеза, совершенно не похожая на ту, что была на другом кампо.
Взгляд, уставший от тесноты, с удовольствием обнаруживает простор площади и тень от конного памятника на ночном небе.
В тёмных очертаниях мы безошибочно узнаём лошадь знаменитого кондотьера Коллеони, увековеченную Веррокьо.
Это полководец попеременно состоял на службе то у Милана против Венеции, то у Венеции против Милана, и в посмертном завещании позаботился о своём увековечении и там, и там.
То есть, никаких памятников «от благодарных потомков». И Капелла Коллеони в Бергамо, и конный памятник в Венеции рядом с церковью Сан Заниполо, были возведены на деньги полководца, оставленные для этой цели. Амбиции кондотьера были прямо пропорциональны денежным средствам – он распорядился, чтобы его статую в Венеции установили не где-нибудь, а прямо перед Сан-Марко.
И вот с этим возникли трудности.
Кроме колонн со святыми на площади Сан-Марко не было ни одного памятника, ни конного, ни пешего. А Коллеони даже не был венецианцем, чтобы поселиться в таком знаковом месте. Однако его наследство обязывало Венецию уважить волю покойного. Для решения проблемы опять в ход пустили венецианскую смекалку, основанную на вековом жульническом опыте. Венецианцы рассуждали примерно так: «Конечно, нам следует поставить памятник перед Сан-Марко. Жаль, только мы не можем спросить у покойного, какое именно место он имел в виду. Возможно, он распорядился, чтобы его памятник поставили перед скуолой Гранде-ди-Сан-Марко?» 
Таким хитрым образом благодарные наследники справились с проблемой, и памятник Коллеони украсил не площадь Сан-Марко, а площадь перед скуолой Гранде-ди-Сан-Марко.
Доволен ли Коллеони? А кто ж его знает, он же памятник.
Кстати, с возведением памятника тоже не обошлось без курьёзов. Когда Вероккьо узнал, что венецианцы хотят ограничить его творчество только статуей лошади, а фигуру героя собираются поручить другому скульптору, он в гневе повредил голову лошадиной заготовки и уехал из Венеции. Рассерженные венецианцы тут же приговорили своенравного скульптора к смертной казни через обезглавливание. Пусть только сунется, мол, мы с его головой поступим так же, как он с головой уважаемой лошади нашего героя. К счастью, с головой и юмором у Веррокьо было всё в порядке, и он выдвинул встречное предложение: «Если вы сохраните мою голову, то я верну вам голову лошади, да ещё и статую Коллеони в придачу». На том и порешили, Вероккьо вернулся в Венецию, но судьба не позволила ему завершить статую, т.к. в сыром венецийском климате он вскоре простудился и умер, а начатую им работу заканчивал Алессандро Леопарди.
Рядом с скуолой Гранде-ди-Сан-Марко находится доминиканская церковь Сан Заниполо – сокращённо от длинного «Санти Джованни э Паоло». Заходим туда. Я не буду подробно рассказывать о том, что мы увидела внутри, а уделю внимание только нескольким произведениям.
Собственно, церковь эта – дожеская усыпальница. Здесь захоронены 25 дожей. В том числе Андреа Вендрамин, надгробие которого досконально исследовал Рёскин. При помощи стремянки он влез наверх и обнаружил, что каменный Вендрамин однорукий. Мало того, вся статуя обработана резцом скульптора только с одной стороны – той, которую видит зритель. Рескин усмотрел на этом примере ещё один эпизод венецианского жульничества или, проще говоря, подлог – нам подсунули только половину Вендрамина.
К сожалению, стремянки у нас с собой не было, поэтому в основном я разглядывала нижнюю часть памятника.
Отредактировано CosMary (2010-11-18 17:35:13)
. 
Не подготовилась к поездке 