Когда мы выходим на арену усадьбы, я вспоминаю первую виденную мною корриду, и рассказываю Альфредо, какое впечатление произвели на меня miuras — особая порода «тяжелых» 700-килограммовых быков, отличающихся особой свирепостью. Настоящие адские создания. Альфредо, который до сих пор держался довольно сдержанно, преображается.

Миура, - говорит он, и корчит страшную рожу. - Он выбегает на арену, из глаз — огонь, из ушей - дым, песок копытом роет. Глаза навыкате, дыхание тяжелое. Ты стоишь перед ним, а он обводит тебя глазищами вот так, снизу вверх, мол, это еще кто? И не успеваешь расправить капоте — бросается с рогами наперевес.

Альфредо показывает, как управляться с мулетой и капоте

племянница хозяина выгребает щенков, заснувших под капоте

Бык никого не боится. Кроме этих маленьких андалусских собак.

Бык должен быть bravo и noble. Смелым и благородным. Про смелость — вроде все понятно. Благородство быка требует пояснения. Это не совсем порода, хотя физические стати быка всегда оцениваются особо. Это боевой порыв, нападение в открытую. Это особый дар составлять пару с матадором, откликаться на его действия. Помогать ему показать наилучшее представление. Бык должен сражаться от первой терции до завершающей фаэны. Его не надо к этому принуждать, агрессия у него в крови.

Все мы хоть раз в жизни, да убили комара. И в этом вся разница: каждый выбирает противника по себе. Кто комара, а кто боевого быка - агрессивный 600-килограммовый снаряд. Я могу принять нападки на бой быков только со стороны строгих вегетарианцев, тех, кто считает, что чечевичная похлебка и размножение почкованием спасут мир. Во всем остальном, где есть кровь — есть и жизнь, и смерть, смерть быка, убитого шпагой на дуэли.

Мой мир — антропоцентрический. Тем, кто пытается очеловечить быка, чтобы разделить его боль, я могу только предложить представить, что все наоборот: не бык - человек, но Вы - бык. Предположите, что Вам дают выбор: прожить 35 лет по колено в навозе, питаться силосом (что может быть приравнено к тюремной баланде) , и наконец, встав в очередь на забой, умереть от рук какого-нибудь чернорабочего мясокомбината в прорезиненной униформе. Или жить свободно на сотнях гектаров земли, среди себе подобных, и войдя в силу, провести вечер на арене против маленького испанца в розовых чулках.

"Коррида — это не бой. Коррида — это танец, - объясняет Альфредо. - Танец, где смерть попеременно витает то надо одним, то над другим. Это не убийство быка человеком. или человека — быком. Это триумф жизни над смертью."

И это всё про быков и матадоров.

Хы)
Биатлонной.