Если помните,  по приезду в Рим у моего чемодана отвалилось колесо. И сразу перед нами встала проблема, чего с ним делать дальше: то ли найти фурнитурный магазин с колесами, что в незнакомом городе, тем более, в выходные, врядли получится, то ли купить другой чемодан, а этот выкинуть. Жаааалко, всего-то колеса не хватает, будь мы в Питере, уж где-нибудь новое раздобыли бы.  Но, как бы там ни было, новый чемодан покупать надо. Посмотрели в китайских магазинчиках и на уличных лотках вокруг Термини, нужного типа-размера стоит 35 евро, отложили покупку на последний день. А в предпоследний вечер Миша был командирован в супермакет на Термини за пиццей ( кстати, там в супермаркете их продают за отдельной витринкой тепленькие и вполне приличные, к тому же в два раза дешевле, чем в обычных едовых заведениях  на том же вокзале). На обратном пути, пробегая мимо очередного китайского развала с чемоданами, в очередной раз поинтересовался, сколько стоит нужный чемодан. 35 евро.Спасибо, - побежал дальше. «Куда?! – всполошился китаец - А купить? Дешевле отдам!»   «Почем?» «25!» «Не…столько нет. Спасибо», - собрался дальше бежать. «А сколько есть?», - спросил китаец. «Пятнадцать!» «Хорошо, бери за 15!» Ну, вот тут уже убегать было нельзя, чемодан надо было брать! И при этом достать 15 так, чтобы было видно, что кроме них действительно ничего нет Миша говорит, что это было самым сложным   В конечном итоге, чемодан оказался чуть выше и чуть шире старого, как раз ровно на столько, чтобы наш старый ровненько и впритык лег во внутрь нового. А еще в нем оказалась кучка молний и карманчиков, которых не было в предыдущем. Еще одна приятная неожиданность ожидала нас утром в день отъезда: вместо заказанной по Интернету небольшой машинки, в Europcar ожидал нас красивый зелененький минивэн Fiat Fiorino, вот такой вот в точности

Сейчас вычитала, что этой машине в мае  присудили звание "Минивэн 2009 года".
Оседлали мы нашего красавца, погрузили новый и старый чемоданы и отправились прочь из  города, в глушь, в деревню…
Первой остановкой на пути  был старинный парк рядом с городом Бомарцо

БОМАРЦО. Parco dei Mostri

ВЫ, КТО ЗЕМЛИ ДОСТИГ ПРЕДЕЛОВ ОТДАЛЕННЫХ,
ДАБЫ ЕЕ ЧУДЕС ВЕЛИЧЬЮ ИЗУМИТЬСЯ,
СЮДА СТУПАЙТЕ, ГДЕ ПУГАЮТ ЛИЦА,
СЛОНЫ, МЕДВЕДИ, ЛЬВЫ, И ОРКИ, И ДРАКОНЫ

Перевод Б.Соколова   
http://www.gardenhistory.ru/page.php?pageid=58

Этому парку несколько столетий — он создавался с середины и почти до конца XVI века. Парк задумывался и начинал строиться как свадебный подарок жене герцога Пьерфранческо  Орсини (1523–1585)   Джулии Фарнезе (1527–1557). Но она  погибла в результате несчастного случая ещё до завершения работ. Поэтому герцог наполнил Бомарцо, или Священную Рощу (Sacro Bosco), как он его называл, образами, связанными со смертью, памятью и царством мертвых. Замысел Орсини воплощали известные архитекторы того времени — Дж. Бароцци и П. Лигорио. Последний знаменит тем, что заканчивал собор Святого Петра после смерти Микеланджело. Приложил свою руку и скульптор Аннибале Каро.

Герцог  был профессиональным военным, воевал, был пленен и провел в плену у испанцев  три года.  Но военное прошлое не помешало ему быть романтиком, ученым-дилетантом и сочинителем, членом кружка почитателей Петрарки, страстным читателем рыцарских романов. Именно они, и в первую очередь,  поэма Ариосто «Неистовый Роланд», вдохновили герцога на создание парка. Обращаясь к «Неистовому Роланду», Орсини ассоциировал себя с главным героем поэмы, который потерял рассудок от ревности и любви к своей даме сердца Анжелике. Герцог намеренно разместил  парк в лесу, ведь именно с лесом сравнивается в поэме безумие: «Оно словно дремучий лес, / Где хочешь-не хочешь, а заблудишься: / Вправо, влево, вперед, назад, / А сбредешь с тропы». В лесу рыцарь Роланд потерял разум: в неистовстве он сбрасывает с себя одежду и доспехи, а повстречавшегося ему лесоруба разрывает на части. Эта сцена борьбы рыцаря с лесорубом встречает посетителя Бомарцо при входе в парк.

Колоссальная пятиметровая скульптура изображает Роланда, который разрывает надвое опрокинутого вниз головой противника. Размеры статуи подавляют посетителя, вселяя в него чувство тревоги и страха. И не напрасно. За сражающимися гигантами путника ждет развилка, которая предлагает сложный выбор: иллюзию короткого подъема, после которого можно сбиться с пути, либо длинную, но надежную тропу сквозь череду каменных чудовищ к храму

Некоторые современники Орсини видели в этой скульптуре поединок Геракла с царицей амазонок Ипполитой. Такая версия вполне допустима, поскольку каждая скульптура в Бомарцо была задумана как головоломка, требующая отличной эрудиции, знания античной мифологии, древних авторов и современных поэтов. Причем каждый ребус имел несколько решений, как и сам сад Орсини имел несколько входов и выходов. В зависимости от найденного ключа структура и замысел парка для посетителя менялись. Группа гигантов создавалась как раз в то время, когда у герцога родилась дочь, названная Оронтеей — по имени повелительницы амазонок в поэме Ариосто, что и могло повлиять на идею композиции. Но интереснее всего тот факт, что на использование образа амазонки герцога, возможно, натолкнули еще и сведения современных путешественников об открытии таинственного царства женщинвоительниц в Новом Свете. Человек круга Орсини, для которого создавался парк, мог почувствовать созвучие античной мифологии (подвиги Геракла), современной литературы («Неистовый Роланд») и географических открытий. Он воспринимал свой повседневный и исторический опыт сквозь призму классической мифологии и литературы. Не случайно интеллектуальным увлечением эпохи было придумывание и толкование гербов, эмблем и девизов. Эмблема была загадкой, расшифровав которую с помощью собственной эрудиции, зритель должен был понять, какую абстрактную идею, философский принцип или моральное качество скрывает в себе изображение. С одной из знаменитых ренессансных эмблем посетитель Бомарцо сталкивается, продолжая прогулку.
В гигантской каменной черепахе, на которой возвышается крылатая женская фигура, посетитель должен был узнать эмблему славы или фортуны. Девизом, сопровождавшим ее, служило знаменитое латинское изречение: Festina lente — «Спеши медленно». В соответствии с этой сентенцией образ быстротечной славы, изменчивой фортуны соединял несоединимое — медлительность черепахи со стремительностью полета. Каменная черепаха в Бомарцо была для путника еще одним предупреждающим знаком: он должен быть бдительным и осторожным, поскольку сад таит в себе множество обманчивых троп и опасностей.

Честно говоря,  мне было приятно гулять по парку. После  раскаленного, душного и пыльного Рима этот тенистый уголок с фигурами, покрытыми мягкой зеленоватой замшелостью, казался просто райским азисом.  Миша же  воспринял парк  действительно как глушь и деревню, ему явно не  хватало   величия римских развалин 

Павильон-маска, ставший символом Бомарцо, имеет вокруг входа-рта надпись: "Lasciate ogni pensiero o voi ch' intrate" ("Оставь раздумья всяк сюда входящий"), которая повторяет надпись на вратах Дантовского Ада, но с одной существенной заменой ("pensiero" -- "раздумье", "мысль" вместо "speranza", "надежда").Входя  в адскую пасть, гости Орсини оказывались участниками легкомысленного застолья: язык чудовища служил столом, а зубы — скамьями. Для выходящих наружу ситуация меняется на противоположную: пространство грота организовано таким образом, что голоса пирующих звучат гулким эхом и напоминают стоны грешников

Парк Бомарцо богат философскими и литературными смыслами, которые постигаются через блуждание среди "чудовищ" по неровной почве (нестойкость обстановки усиливает зрелище наклонного, якобы падающего дома),  раздумья над  неподдающимися расшифровке сюжетами и чтение многочисленных стихотворных надписей. Почти все скульптуры и павильоны высечены из скальных выступов, которыми изобилует долина.

Чтобы перейти от нижних уровней парка к верхним террасам, нужно пройти сквозь небольшую постройку, грозящую вот-вот обрушиться. Накренившийся дом создает внутри интересную перспективу. В одном из окон открывается вид на участок парка, символизирующий царство Венеры и земной любви. Но благодаря конструкции дома все скульптуры там кажутся искаженными, земной мир — пошатнувшимся. В другом же окне видно только небо. То, что представлялось изящным и стабильным, показано неустойчивым и зыбким: безумие любви противопоставлено божественному совершенству.

Мавзолей Джулии Фарнезе

Запущенный в течение столетий, превратившийся в настоящий лес, "парк чудовищ" всегда привлекал романтически настроенных любителей искусства. Интерес к нему оживился после визита Сальватора Дали в 1948 году. О Бомарцо снят фильм Микеланджело Антониони, написаны роман и даже опера. Сейчас парк, его скульптуры, надписи и постройки музеефицированы и находятся в прекрасном состоянии. Нынешний владелец парка, Джованни Беттини, утверждает, что Сакро Боско празднует свое триумфальное возрождение к жизни  каждую весну,чтобы рассказать о союзе спящего царства мертвых  с обновленными силами природы.

В сам же городок Бомарцо, возвышающийся над парком, мы не заехали. Нам надо было еще успеть взглянуть на Чивиту ди Баньореджо, погулять по Орвието и добраться до  Монтепульчано.

Отредактировано sg59 (2009-09-01 18:10:11)