Согласно местным преданиям, они были посажены сразу после перестройки мечети в 14 веке, то есть их возраст составляет около 700 лет, что гипотетически возможно, поскольку восточные чинары могут жить до 2000 лет. Однако мне встречалась и более сдержанная информация (правда, она находится "в явном меньшинстве"), в соответствии с которой платаны (по крайней мере, нынешние - те, что мы видим сегодня) намного более молодые - им "всего" по 250 лет. Так что утверждать я ничего не буду и просто "транслирую" то, что прочитал сам.
Как бы то ни было, в 2012 году платаны Джума-мечети были признаны памятниками живой природы всероссийского значения и взяты под охрану. И они, кстати, кроме чисто "озеленительной" функции, выполняют и более важную роль: во-первых, будучи изрядными "водохлёбами", деревья вытягивают из земли избыточную влагу, а потому во дворе вода не застаивается долго даже после дождей, а в мечети всегда сухо. А во-вторых, мощные корни платанов этакой "живой арматурой" укрепляют грунт и делают весь комплекс более устойчивым к колебаниям почвы при возможных землетрясениях, а также предохраняют его от оседания и сползания (несмотря на кажущуюся глазу ровность, мечеть находится на склоне холма, и хотя он в этом месте уже стал очень пологим, всё равно наклон, хоть и маленький, сохраняется).
Служитель Джума-мечети рассказал любопытную историю, как несколько лет назад в одном из платанов образовалось огромное "гнилое" дупло, в результате чего дерево в обозримой перспективе могло рухнуть, и тогда по совету старожилов его засыпали золой (для чего потребовалось около 30 мешков!) - таким образом платан был спасён. Не знаю уж, на основании чего делался такой вывод, но падение дерева ни мечети, ни посетителям больше не грозит.
В центре двора находится современный фонтан для омовения; на следующем снимке он показан на фоне корпуса медресе, построенного напротив мечети (вместе они и формируют двор) в конце 15 столетия:
"Когда вы поедете через Дербент, непременно зайдите посмотреть главную месджид, - а то вам, право, нечего будет про этот богоспасаемый град, иже на Хвалынском море, рассказывать или вспоминать. Мечеть эта, - так станете вы разглагольствовать, пощелкивая указательным пальцем по табакерке или прижимая им табак в трубке своей, - мечеть эта, по всей вероятности, была в старину христианскою церковью (не запинайтесь: я все приму на себя), потому что она лицом стоит на восток, а магометанские мечети обыкновенно обращены входом к северо-востоку, чтобы молиться на Мекку, то есть на юго-запад.
Широкий четвероугольный двор, помощенный плитою, осененный огромными чинарами, с водоемом посереди, расстилается будто ковер гостеприимства перед мечетью. Трое ворот, всегда отверстых, призывают правоверных от мирских забот в затишье думы о небе. Восточная сторона занята рядом келий, северная - высоким навесом (айван), убежищем молельщиков от летнего зноя. На запад возвышается древняя, мхом про-зеленевшая стена мечети, во всю длину двора; ее подпирают плечом дебелые устои. Над срединою здания восходит к небу, как молитва, заостренный купол, и маковка его рассыпается лучами звезды. Стих из Корана горит над главными дверями. Входите - и вдруг какой-то влажный сумрак объемлет вас, невольное безмолвие уважения покоряет (вылитый Шато-бриан!). Долой туфли, прочь мысли-смутницы! Не вносите в дом Аллаха грязи улиц ваших, грязи ваших помыслов. Преклоните земле колена, а сердце вознесите к небу… Считайте по четкам не барыши, а грехи свои.
Двор мечети у мусульман Дагестана и всех горцев есть вечевая площадь. Туда сбираются они толковать о раскладке повинностей и для ябеднических сделок против начальников. Там притон пересудов и суд мнения, ристалище происков и суеверий, у порога правды и веры, - странное проявление дерзости и лицемерия человека, который, вместо того чтоб трепетать соседства святыни, говоря или совершая зло, старается укрыться под тень ее и ее именем скрепить свои замыслы!" (А. А. Бестужев-Марлинский)
Бестужев-Марлинский, в отличие от А. Дюма, не упомянул про стоящий во дворе недалеко от входа в мечеть невысокий каменный столб...
... зато Дюма приводит на этот счёт целую кровожадную легенду (или нет?!): "... мне бросилось в глаза нечто похожее на могильный столб. Мне показалось, что эта колонна должна быть как-то связана с какой-нибудь легендой. Я не ошибся или, лучше сказать, я ошибся: это была не легенда, а историческая реальность.
Около ста тридцати лет тому, когда персидский город Дербент находился под владычеством Надир-шаха, жители восстали против данного им правителя, который между прочим случайно оказался очень кротким и мирным, и выгнали его из города.
Надир-шах был не таков, чтобы позволить себе, властителю Азии, запереть врата в Европу; взамен кроткого губернатора он прислал самого лютого из своих любимцев, повелев ему взять город во что бы то ни стало и предоставив самому выбрать вид наказания для мятежников.
Новый хан двинулся к Дербенту, разбил его ворота и овладел городом. На другой день после штурма хан приказал всем правоверным отправиться в мечеть. Благомыслящие мусульмане явились туда, неблагонамеренные - отказались. Каждому из тех, кто послушался приказания, хан повелел выколоть один глаз при входе в мечеть. Тем же, которые остались дома, - оба глаза.
Взвесили глаза кривых и слепых; по персидскому счету оказалось семь батманов, на русский счет - три пуда с половиной, на французский - сто десять фунтов. Все эти глаза похоронены под колонной, возвышающейся перед воротами между двумя чинарами".
Как говорится, без комментариев. Понятно, что Дюма не придумал эту историю, ему её рассказали местные, а вот насколько она соответствует реальности... Хотя, конечно, восточные ханы никогда не отличались особым гуманизмом, и потому такие личности, как Саладин, и вошли в историю, как примеры безупречности, что их было очень мало... Историки, кстати, до сих пор не имеют единого мнения на этот счёт: приводятся гипотезы и солнечных часов, и фрагмента колоннады первой мечети...
Не знаю, как чинары, но этому порталу, обрамляющему главный вход в Джума-мечеть, точно без малого 800 лет:
Прямо сейчас в мечети проходит реставрация, где-то работы уже закончены, где-то продолжаются, но мне кажется, что с порталом слегка перестарались - слишком уж "лакированным" и "глянцевым" он получился...
А вот интерьерам мечети реставрационное "межсезонье" пошло на пользу, и сейчас, видя то ли оштукатуренные, то ли покрашенные в сине-белые цвета колонны молельного зала, я благодарю Всевышнего, что застал их именно такими, потому что то, что я вижу на фотографиях, сделанных после реставрации (или до неё, но тогда они и после станут или уже стали примерно такими же), нельзя, на мой взгляд, назвать иначе, как "ужас-ужас", полностью убивающий всю древнюю атмосферу этой уникальной мечети...
"Направо и налево по два ряда аркад со стрельчатыми сводами, переплетая на помосте тени столбов своих, уходят в мрак. Там и сям купы молящихся чуть озарены бледным лучом, заронившимся во мглу сквозь небольшие окна сверху. Ласточки реют под куполом и вылетают в поднебесье, будто слова моления; все дышит отсутствием настоящего (ей-ей, лихо - это хоть бы в исторический роман годилось) и навевает прохладно-отрадные чувства усталому сердцу." (А. А. Бестужев-Марлинский)
