Дом Лобанова-Ростовского - Отель Four Seasons Lion Palace.
Объектом следующего сюжетом моих заметок про поездку в Питер будет бывший дом Лобанова-Ростовского. Это большое треугольное в плане здание расположено по адресу Адмиралтейский проспект, 12, Вознесенский проспект, 1 или Исаакиевская площадь, 2. (Питерская традиция указывать все адреса угловых домов).
Информация отсюда
https://ru.wikipedia.org/wiki/Дом_Лобанова-Ростовского
https://www.ibgroup.ru/news/2019/03/29/349/
https://walkspb.ru/istoriya-peterburga/ … o-a-ya-dom
https://www.citywalls.ru/house2793.html
Парочка фото фасада с углов тоже из инета
Дом Лобанова-Ростовского (в обиходе дом со львами) — памятник архитектуры, бывшая дворянская резиденция, возведённая в 1817—1820 годах для князя Александра Яковлевича Лобанова-Ростовского по проекту Огюста Монферрана в стиле классицизм. Монферран известен прежде всего, как автор находящегося рядом с дворцом Исаакиевского собора и именно строительство собора и способствовало тому, что на большом земельном участке рядом с ним появилась резиденция князя Александра Яковлевича Лобанова-Ростовского.
В течение XVIII века участок дома №12 по Адмиралтейскому проспекту пустовал. Но всё стремительно изменилось летом 1817 года, когда император Александр I утвердил проект нового Исаакиевского собора, составленный Огюстом Монферраном .Князь Александр Яковлевич Лобанов-Ростовский был так впечатлён работой французского архитектора, что решился на строительство собственного дома на соседнем участке. И проект своей будущей резиденции он заказал у того же архитектора. Здание стало первой работой великого Монферрана в Петербурге и настоящим памятником стиля «Высокий классицизм».
Здание в плане имеет треугольный вид и выходит фасадами на Адмиралтейский и Вознесенский проспекты, а также на Исаакиевскую площадь. Первоначальный проект предусматривал богатое украшение здания, обилие лепнины и скульптур, но Монферран сделал выбор в пользу большей монументальности строения, отказавшись от изящных деталей. В итоге здание имеет два одинаково парадно оформленных фасада – северный и западный – обращенные на набережную и к Исаакиевскому собору. В центре каждого из них размещены восьмиколонные коринфские портики. Фасад здания, выходящий на Вознесенский проспект, выглядит значительно проще.
Его главный фасад, обращённый к Адмиралтейскому проспекту, украшен 8-колонным портиком коринфского ордера. Портик возвышается над выступающей вперёд аркадой. Пандусы (отлогие подъёмы) давали возможность каретам подъезжать непосредственно к парадному входу.
Позволить себе построить огромный дом практически в самом центре столицы Российской империи мог человек богатый и неординарный. Таким и был князь Александр Яковлевич Лобанов-Ростовский. Наследник солидного состояния своих родителей, князь Лобанов приумножил его, женившись на одной из самых богатых невест России, дочери графа Ильи Андреевича Безбородко — Клеопатре Ильиничне. Князь служил Отечеству, участвовал в нескольких войнах, а после выхода в отставку полностью отдался своему любимому делу – коллекционированию, благодаря чему вошел в историю.
Князь Александр Яковлевич Лобанов-Ростовский
Среди его собраний были две особенные коллекции, посвященные двум великим женщинам: киевской княжне Анне Ярославне и шотландской королеве Марии Стюарт. Он извлёк из архивов и напечатал три тома писем Марии Стюарт, собрал сотни её портретов и коллекцию книг о ней. Позднее портреты и книги были переданы Эрмитажу.
Но как коллекционера князя интересовали не только монаршие особы. Он собирал книги по военному искусству и карты, которые передал в распоряжение Главного штаба. Научную и художественную ценность так же имеет коллекция портретов Павла I и его приближённых, пожертвованная Публичной библиотеке. Князь имел в наличии каталоги всех картинных галерей Европы и большую коллекцию тростей и палок, принадлежавших разным историческим персонажам.
Во времена жизни во Франции, князь Лобанов издал в Париже перевод на русский язык Евангелия от Матфея и молитвы, читаемые при божественной литургии. Под конец его жизни свет увидели два сборника разнообразных меню на французском языке. Он был членом парижского Общества библиофилов и Русского географического общества.
Состояние князя позволяло ему иметь собственные яхты, но в силу своего характера, он не мог быть простым владельцем нескольких яхт. Человек, любящий размах и масштаб в любом деле, он основал и стал первым командором Императорского Российского яхт-клуба.
Вход в дом, обращенной в сторону Адмиралтейского проспекта стерегут изваяния львов. Петербург известен своими львами не менее чем, сфинксами. Но львы этого дома вошли в историю не только города, но и русской литературы, благодаря А.С. Пушкину. В своей поэме «Медный всадник» он описал и сам особняк и его стражей.
«….Тогда, на площади Петровой,
Где дом в углу вознесся новый,
Где над возвышенным крыльцом
С подъятой лапой, как живые,
Стоят два льва сторожевые,
На звере мраморном верхом,
Без шляпы, руки сжав крестом,
Сидел недвижный, страшно бледный
Евгений. Он страшился, бедный,
Не за себя. Он не слыхал,
Как подымался жадный вал,
Ему подошвы подмывая,
Как дождь ему в лицо хлестал,
Как ветер, буйно завывая,
С него и шляпу вдруг сорвал...»
Александр Сергеевич виртуозно умел вплести в свои сюжеты реальные события, городские истории или слухи. Легенда гласит, что Пушкину рассказали, как во время наводнения некий господин Яковлев прогуливался по столице, и увеличивающаяся вода застала его как раз у входа в Дом Лобанова. Яковлев сориентировался и решил спастись от надвигающийся воды, взобравшись на спину одного из мраморных львах. Историки спорят и говорят, что легенда имеет обратный эффект – сначала Пушкин пишет про случай со своим героем, а потом появляется история о том, что на самом деле «точно же!» был некий Яковлев, с ним это и произошло. В любом случае, история со львами обрела статус культовой и распространялась вместе с запрещенным в империи произведением.
Обратите внимание, что под брюхами у львов "пеньки", эта дополнительная опора в помощь лапам львов, несущих тяжелые мраморные тушки. Мрамор - материал хрупкий! Большую массу тела тонкие лапы не выдержат и сломаются. Поэтому мраморные львы чаще всего лежат.
Львы у здания дали Дому Лобанова второе имя «Дом со львами». Среди множества петербургских львов, которые «стерегут» город на Неве, у этих статуй есть конкретная история их создания – под одним из мраморных животных высечена надпись: «Triscorni F. In Garrara, 1810». Из этого следует, что статуи животных исполнил Паоло Трискорни в Карраре в 1810 году. История гласит, что за образец скульптор взял львиную пару, установленную во Флоренции на площади Синьории перед Лоджией деи Ланци еще в XIV веке. Но скульптор не просто скопировал флорентийских львов, а несколько изменил облик зверей.
Внутреннее убранство дома имело богатую отделку, особенно роскошно был оформлен вестибюль и парадная лестница. Парадные помещения размещались на втором этаже. Монферран предлагал здесь устроить большие залы, в том числе домашний театр. Но Клеопатра Ильинична пожелала иметь в своём доме более скромные помещения.
Дом на Исаакиевской площади с самого начала задумывался четой Лобановых-Ростовских как доходный дом — жилое строение, приспособленной для сдачи квартир внаём. При этом идею о таком использовании столь примечательного участка подала супруга князя, Клеопатра Ильинична. После сдачи сооружения она и ведала делами предприятия. Семья князя, таким образом, поначалу там практически не жила.
Занятным показалось мне описание арендаторов , снимавших помещения в доме.
Летом 1821 г. в здание въехал художественный магазин братьев Леончини, в котором продавалось, к примеру, «весьма хорошее собрание всякого рода алебастровых ваз различной величины, ламп и других вещей». Салон приехавших из Италии предпринимателей расположился на 1-м этаже. Тем не менее особняк оказался мало известным среди потенциальных арендаторов, в связи с чем уже осенью того же года была начата рекламная кампания, давшая, как оказалось впоследствии, свои плоды. Проведённая в 1824 году инвентаризация даёт подробную информацию об арендаторах княжеской семьи. В год сумма дохода от этого доходного дома достигала 100 000 рублей.
Полуподвальную угловую квартиру со стороны Вознесенского проспекта занимала литография — первая во всём Санкт-Петербурге.
На первом этаже располагались: апартаменты литографа Петерса, мучная и мелочная лавки , провиантский департамент Военного министерства, Комиссия строительства Исаакиевского собора , проживали сапожник и «перчаточник» .
На бельэтаже (втором по счёту, наиболее престижном, этаже) сдавалась квартира с видом на Исаакиевскую площадь и «Вознесенскую улицу», а также «две залы в том же этаже, хорошо отделанные, удобные для концертов и маскарадов». В общем и целом, помещения бельэтажа были заняты преимущественно Провиантским департаментом военного ведомства, а также (в меньшей степени) Косморамой гамбургского живописца Сура.
Третий этаж заполонили личные покои , в них жили: управляющий княгини Лобановой-Ростовской, закройщик Шпицбарт, «мастер ольфрейной живописи» Мартушевич , господин Орлов (за счёт Комиссии по строительству Исаакиевского собора) и пансион госпожи Орсениус.
Часть помещений четвёртого этажа не была отделана и никем не занималась; впрочем, именно тут располагались комнаты «суть в употреблении княгини Лобановой-Ростовской», непосредственной хозяйки дома — как и «остальные же покои, и сараи, и конюшни».
По другим свидетельствам, Провиантский департамент военного ведомства заполнял пространства ещё и третьего, и четвёртого этажей, а на первом размещался пивной погреб. В целом, функции тех или иных помещений были продиктованы планировкой здания: анфилады из гостиных и парадных комнат тянулись вдоль фасадов, обращённых к Адмиралтейскому лугу и Исаакиевской площади, тогда как крыло, чей фасад выходил на Вознесенский проспект, было приспособлено под наёмные квартиры.
Если посмотреть на план дома, то видно, что анфилада вдоль Вознесенского проспекта (гипотенуза треугольника) разбита на более мелкие помещения, чем вдоль парадных фасадов
В доме Лобанова-Ростовского регулярно проводились разного рода светские предприятия, многие из которых проходили в парадной анфиладе, выходящей на Адмиралтейский луг. В здании одно время действовала Косморама живописца Сура — особая экспозиция, способная создать эффект стереоскопического, проще говоря, объёмного восприятия показываемой картинки благодаря специальному оптическому оборудованию. Сур демонстрировал, как правило, виды немецких и некоторых европейских городов. Косморама пользовалась у современников большой популярностью
Другим предпринимателем, снимавшим помещения в доме, был Анжело Тозелли. Он выставил на обозрение в парадной анфиладе «Сценографию Иерусалима и святых мест, окрест его лежащих», по поводу которой обозреватель Свиньин заметил: «Зрелище сие весьма походит на театральную сцену, только несравненно ещё живее», имея в виду ухищрения, на которые шёл Тозелли, стараясь сделать представления более увлекательными. Так, по свидетельствам очевидцев, рисунок иерусалимского источника Силье сопровождался звуковым оформлением — журчанием воды. Плата за вход на «Сценографию…» Тозелли составляла 5 руб. с человека. В настоящее время Тозелли известен публике прежде всего как создатель акварельной панорамы Санкт-Петербурга с башни Кунсткамеры, сделанной примерно тогда же, когда строился дом Лобановых-Ростовских. Ныне эта акварель на хранении в Эрмитаже.
1 июля 1824 году 1-й и 2-й этаж особняка были сданы Военному министерству в аренду в пользование некоторым департаментам военного ведомства, в числе которых были канцелярия военного министра, комиссии провиантских дел и финляндских провиантских дел, провиантский и медицинский департаменты.
Несмотря на доходы, приносимые арендаторами, спустя девять лет после окончания строительства дома чета Лобановых-Ростовских оказалась в долгах.
Князь, равно как и его жена, вёл чрезвычайно расточительный образ жизни. Из-за проигрыша в карты большого имения Клеопатры Ильиничны в Подольской губернии супруги развелись и после развода князь переехал в Париж, где, благодаря расположению Карла X, снял в аренду ни много ни мало охотничьи угодья в Фонтенбло. Охота, ночные гулянья, пикники – в Фонтенбло шла шумная жизнь с настоящим русским размахом.
Князь почти десятилетие провел за границей, путешествуя по Европе и пополняя свою коллекцию. Естественно, что финансы для этого требовались немалые. Кошелек князя поистощился и Александр Яковлевич решил вернуться в Россию. Тем более что Клеопатра Ильинична, которая иногда ему писала, жаловалась, что денег ей отчаянно не хватает, а «дом со львами» и обязанности, связанные с ним, ей надоели. Она предлагала вместе подумать, как быть дальше. И супруги подумали…
В итоге был выставлен на продажу за немалую по тем временам цену в один миллион рублей. Но покупателя не находилось, а средства были нужны. И князь, человек умный и весьма находчивый, придумал совершенно нестандартный ход в деле продажи элитной недвижимости: разыграть «дом со львами» в лотерею. В 1828г. он напечатал один миллион лотерейных билетов и запустил их в продажу, цена одного лотерейного билета – рубль. В назначенный день и час один из обладателей такого билета должен был стать новым обладателем «Дома со львами». 
Лотерея была объявлена всероссийской. Газеты во всех городах и весях необъятной родины оповещали, что житель любого города и самого маленького селения, затратив всего лишь рубль, может стать обладателем роскошного дворца в самом центре императорской столицы.
Но император Николай I запретил эту коммерческую аферу и предложил князю продать в казну дом и уникальную библиотеку, известную своей коллекцией трудов о Марии Стюарт и собранием раритетных тростей и палок. Стоимость сделки составила 1 005 000 рублей ассигнациями, за уступление ценной библиотеки Лобанову-Ростовскому была назначена пожизненная пенсия, а в самом доме было окончательно решено на условиях аренды разместить Военное ведомство в силу постоянного роста потребностей последнего. Подобный переход недвижимости от разорившихся вельмож к покровительствующему им, но объективно не нуждающемуся в использовании тесных дворянских владений государству был весьма распространённой в Петербурге тех лет практикой. В связи с тем, что дом не был приспособлен под нужды государственного учреждения, в 1829 году была предпринята перестройка здания под руководством архитектора Э. Х. Анерта.
Тем не менее на начало 1907 г. внешний вид здания почти не претерпел изменений, а бОльшая часть их пришлась на интерьеры.
Убранство помещений было подвергнуто существенным изменениям, призванным приспособить под канцелярии и квартиры служащих Военного ведомства. Большой зал после передачи министерству был занят служебным кабинетом военного министра, его приёмной. В целом, утрачена была и живопись, некогда украшавшая стены и потолок в 26 комнатах.
После Октября 1917 года дом взят под охрану государства. С 1918 по 1964 год в нём находилась школа, неоднократно менявшая свои номера и название. С 1941 года она получила название Средняя школа № 239 Октябрьского района Ленинграда, став с 1961 года физико-математической. Во время блокады школа продолжала учебную работу. Она занимала всю правую от центрального входа половину дома, фасад, обращённый к Исаакиевскому собору, а также угол, выходящий на Большую Морскую улицу. Часть здания, выходящую на Вознесенский проспект, занимали жилые помещения. Во дворе находилась конюшня. С 1964 года школа уступила своё место Проектному институту № 1, просуществовавшему в этом здании по 2004 год.
В 2002 году дом со львами перешёл к Управлению делами президента, которое намеревалось приспособить его для переезжавшего в Петербург Конституционного суда. Однако позже было решено создать в его стенах самый фешенебельный отель в городе, готовый принимать высших государственных лиц. Здание было передано в аренду на 49 лет компании ЗАО «Тристар Инвестмент Холдингс».
Инвесторы снесли исторический флигель во дворе (2007 год), спроектированный, как и всё здание, архитектором Огюстом Монферраном.
Ещё одно нарушение — строительство мансарды, которая оказалась выше оригинальной кровли на 18 сантиметров. Изначально она предполагалась ещё выше — 80-сантиметровой, но под давлением общественности «Тристар инвестмент холдингс» решил пойти на понижение. Тем не менее и сейчас надстройка отчётлива видна.
В итоге охранная зона нового отеля включает парадный вестибюль со стороны Адмиралтейского проспекта, двухмаршевую парадную лестницу с камином на площадке 2-го этажа, анфиладу 2-го этажа и ещё одну комнату, историческую ценность которой установили уже в процессе реставрации.
В 2013 году отреставрированный отель перешёл под контроль канадской гостиничной сети Four Seasons Hotels and Resorts под названием Lion Palace («львиный дворец»).
