Для любителей попировать начало XX века, когда еще и слыхом не слыхивали про холестерин, было благословенным временем. Например, по случаю Всемирной выставки Эмиль Лубе закатил банкет на 22 695 персон — именно такое количество мэров насчитывалось в тогдашней Франции. Помимо прочих деликатесов, приглашенные благополучно уничтожили 2500 литров майонеза, 500 быков и семь тысяч фазанов! Столы, установленные в саду Тюильри, протянулись на семь километров!

В Живерни, правда, гостей в тот день, собралось поменьше — всего около 40 человек, но меню отличалось разнообразием, достойным Гаргантюа и Пантагрюэля вместе взятых. После закусок к столу подали тюрбо под голландским соусом или соусом из креветок — на выбор, затем следовали: жаркое из косули, жареная индейка, грудинка с мозгами, целая пирамида из раков и, в завершение обеда — но до салата, — знаменитый паштет из гусиной печенки. Кое-кто из приглашенных продолжал ощущать легкий голод? Не беда, его еще ждал десерт — горы мороженого и засахаренных орехов!

Неизвестность некоторых художников не смогла бы заслонить от нас талант тех, кто заслуживает высшей степени признания: Альберт Лебур, поколением позже - Поль Синьяк, Энри де Сидане. Некоторые были хоршо знакомы с непримиримыми художниками и даже участвовали в их выставках. Находясь на периферии импрессионизма, каждый из них  пробовал  другие художественные приемы, заигрывал  с другими техниками; один приближался к символизму, другой – к фовизму, то есть к пуантилизму. Но у всех у них есть общая черта: любовь к природе и свету.

А.ЛЕБАСК
"ДЕВУШКА ЗА ЧТЕНИЕМ".

]

Поль Синьяк восхищался Клодом Моне: « … я пишу два года и моими единственными образцами были Ваши произведения, я пошел по чудесному пути, который Вы открыли для нас…» пишет он ему в 1881 году.

Ну, вот и закончилось наше "путешествие" по книге "РАЗНОЦВЕТНЫЕ КОЛЛЕКЦИИ" о Клоде Моне, с добавлением из книги МИШЕЛЯ ДЕ ДЕКЕР "КЛОД МОНЕ".
Много внимания уделено  жизни и  творчеству  (все как в книгах!), но если тексты закончились, но не заканчивается рассказ о музее. Здесь будет еще много внимания уделено Берте Моризо, совершенно очаровавшей своими картинами.
Да и экспозицию музея в части работ Моне не показали.

Экспозиция Мармоттан-Моне включает не только его собственные произведения искусства, но и в том числе интересные вещи, касающиеся его личной жизни. Так, в музее представлены портреты Моне руки Ренуара, а также Надара. Есть здесь и незавершенные произведения автора, разнообразные личные вещи, которые Моне считал неотъемлемой частью своей жизни.

КЛОД МОНЕ
"АВТОПОРТРЕТ"

Отредактировано Неслучайные гости (2020-12-19 14:18:25)

Судьбы музеев складываются по-разному. Случается, что музей задумывается для одних целей, а затем со временем меняет свое первоначальное предназначение.
Так случилось, например, с музеем Мармоттан-Моне, в котором первоначально размещались лишь частные коллекции его создателей, и который впоследствии приобрел славу музея импрессионизма.

Но в 1957 году музей получил коллекцию картин Жоржа де Бельо, врача, у которого лечились многие художники-импрессионисты, расплачивавшиеся с ним картинами, а 1966 году музею по завещанию сына художника досталась коллекция Клода Моне. Таким образом, музей стал местом хранения самого крупного собрания картин основателя импрессионизма и все чаще его стали называть Мармоттан - Моне. Здесь находится и картина, которая дала название всему художественному течению: «Impression. Soleil levant» (Впечатление от восхода солнца).

В 1985 году вокруг музея Мармоттан-Моне произошла «темная» история. 28 октября пятеро вооруженных людей совершили здесь разбойное нападение. В результате противоправных действий был нанесен общий ущерб на сумму в 12 миллионов долларов. Всего было украдено девять картин. Главной потерей назвали полотно «Впечатление. Восходящее солнце», которое считается олицетворением французской живописи конца 19 века. Пейзаж стал основой для деятельности целого ряда художников, которые впоследствии прославили импрессионизм на весь мир.
Картина была возвращена: спустя 5 лет после инцидента ее нашли на Корсике. Специалисты из разных стран подтвердили подлинность, в результате чего шедевр остался в Мармоттан-Моне.