"Помни, шипов на ботинках больше нет, - говорит гид (перешли на летнюю резину, смеюсь я про себя), - ступай аккуратно" Я по-прежнему спускаюсь первым номером, и теперь перед глазами вся панорама восточной стены на километр вниз.
Виден практически весь гребень Хернли, далеко внизу хижина Хернли, тропа по гребню к Шварцзее, Церматт.

И вот мы снова у хижины Солвея.

С нар свисают все те же ноги, и стол так и валяется. Но что это, почему здесь такой запах?? Вопросительно смотрю на гида, зажав рукой нос. «Свиньи! - ругается Петер, - Делают свои дела прямо отсюда с площадки вниз. Привязать бы их к горе и заставить отмывать!» «Свиньи», - соглашаюсь я и мы идем дальше.

Спускались мы медленно и осторожно. Точнее я, идя первой, спускалась медленно. Во-первых, сказывалась усталость, во-вторых ноги в прокатных ботинках чувствовали себя очень неуютно, ну и в-третьих, очень не хотелось на спуске огрести от горы за излишнюю прыткость.
Петер даже не пытался меня подгонять, и только терпеливо подсказывал направление всякий раз, когда я останавливалась на очередном распутье, не зная, какой из трех возможных вариантов выбрать.
Доле, доле!  С ударением на первый слог. Это «вниз» на словацком.

Так мы и спускались потихоньку. Снова встретили связку, что утром плутала по горе. На вершине их не было, судя по всему, они в какой-то момент развернулись и пошли  назад.
А возле хижины завис спасательный вертолет. Я обернулась к гиду: «Неужели не все сегодня зашли?» «Ты что – смеешься? – ворчит Петер, - конечно, нет. Иди давай!»

Снова проходим ту полочку, я ее с утра запомнила – сантиметров двадцать шириной, с одной стороны нависающая стенка, с другой – обрыв. Обходим какую-то связку с гидом. Бедолаге клиенту приходится непросто – он проползает это место буквально на четвереньках.
Но когда же кончатся эти ступеньки! «Потерпи, это последний крутой участок, дальше уже будет тропа. Вон уже хата!»

Итак, восемь часов почти непрерывного лазания позади. Финиш. Я смотрю на  грандиозную пирамиду, невероятную в своем совершенстве, и не могу поверить, что каких-то несколько часов назад стояла на ее вершине.

Петер собирает веревку и мы идем к хижине. Конечно же, здесь, как водится практически на ровном месте, я поскальзываюсь на раскисшей на солнце тропе и с хохотом сажусь в снег. «Ничего, здесь уже можно падать», - добродушно ворчит Петер.
На террасе хижины Хернли загорает народ. Здесь и сегодняшние герои-восходители, и туристы, поднявшиеся сюда на экскурсию. Мы находим свободный стол, оба первым делом скидываем ботинки.
Принимаем поздравления. Поздравляем других. Отмечаем  успех бокалом вина. Пока я бегала за вещами, Петер подписал мне сертификат. Мимо нас, размахивая таким же, проносится знакомый японец.
Его гид персонально подходит поздравить меня. «Ну что, Гарольд, - смеюсь, - угнался за клиентом? Смотри, какой шустрый! Словно и не устал вовсе.»  «Знаешь, в этом его проблема!» - только и ответил гид.
«О, молодец! – кто-то хлопает меня по спине, - отличная работа до плеча!» «Какого еще плеча? – вызверился Петер, - она поднялась на вершину!»

Спустя примерно час гиды засобирались вниз. У всех завтра да и послезавтра выходной - погода не позволит идти на гору, даже сотрудники хижины - и те спускаются в Церматт - этой ночью там вряд ли кто-то станет ночевать.
Я тоже пошла собираться. Перепаковала рюкзак, забрала палки. Две шоколадки Марс побывали на вершине и вернулись нетронутые.
Пора выдвигаться.

Хижина Хернли на фоне Маттерхорна.

Виды с тропы к Шварцзее. Я никуда не торопилась - времени было достаточно, на подъемник я успевала при любом раскладе, кроме того, чтобы споткнуться здесь.