На выставке два женских портрета Егише Тадевосяна, на них художник изобразил свою жену Жюстину. Швейцарка по происхождению, она была воспитательницей детей в доме у Поленовых, там её и встретил Егише Тадевосян. Влюбился , Жюстина стала его женой, при этом Поленов с трудом отпустил хорошую няню.
А здесь Жюстина читает книгу в саду полулежа на зеленой лужайке. Подобные идиллические сцены писал Клод Моне, любуясь красотой и непринужденной грацией своей супруги Камиллы.
Смелость исполнения, колористические искания Егише Тадевосяна открыли армянской живописи новые выразительные средства и ощущение творческой свободы.
Вардгес Суренянц (1860-1921)
«Искусство Вардгеса Суренянца – подлинная жемчужина армянской культуры» – говорил Мартирос Сарьян, добавляя: «В лучших его произведениях отчетливо бьется сердце Армении». Любовь Вардгеса Суренянца к прошлому родины возникла уже в детстве: общение с отцом – священником и учителем истории религии – пробудили интерес Суренянца к богатейшей истории Армении.
Художественное образование он сперва получил в Московском училище живописи, ваяния и зодчества, а продолжил обучение в Мюнхенской академии художеств.
Суренянц много путешествовал и по Европе, и по Армении, где писал множество этюдов. Но интерес Суренянца к своей родине не исчерпывался восхищением её живописной природой: он слыл знатоком средневековой армянской миниатюры и архитектуры, много работал над копированием фресок Эчмиадзинского кафедрального собора.
Впрочем, сам Суренянц считал себя представителем мировой культуры. Полиглот и известный переводчик, он на персидском декламировал Хафиза и Омара Хайяма, переводил с английского Шекспира и Уайльда, читал доклады на итальянском, писал предисловия к немецким книгам.
Творческое наследие Вардгеса Суренянца разнообразно: еще в Мюнхенской академии художеств он публиковал карикатуры в местном журнале, иллюстрировал Пушкина и армянские сказки, как театральный художник сотрудничал с Мариинским театром, в конце жизни расписал церковь в Ялте.
Портрет Анны Идельсон, 1913 Национальная галерея Армении, Ереван
Портрет Анны Григорьевны Идельсон был написан за 4 сеанса и появился на выставке передвижников весной 1913 года, а потом был показан в Берлине. Модель вспоминала беседы с художником о старых мастерах — да Винчи, Рафаэле, Микеланджело, Веласкесе, Гойе, Ван-Дейке… Образ героини полотна составляется из потоков небольших раздельных, словно вибрирующих мазков. Суренянц по-своему трактует приемы пуантилизма, рассеивая контуры фигуры модели, растворяя черты её лица.
Суренянц один из первых привнес в национальную живопись влияние модерна, обогатив его эстетику особым восточным колоритом. А в пейзажах и жанровых сценах мастер не обошел и живописных приемов импрессионизма. Илья Репин признавался: «Сколько мне кажется, нельзя отыскать лучшего основателя местной школы, как Суренянц».
Степан Агаджанян
Степан Агаджанян, родившийся в многодетной семье портного, с ранних лет проявлял страсть к рисованию. Родственники не одобряли тяги Степана к искусству и прочили ему карьеру финансиста. Однако оказавшись в Марселе, куда Агаджаняна отправили на заработки, он поступил в местную художественную студию, а затем продолжил обучение в знаменитой Академии Жюлиана в Париже. Он прекрасно освоил уроки живописцев-реалистов. Сдержанность колорита французской академической живописи, которую перенял Агаджанян, только в позднем творчестве сменилась светлой и яркой палитрой.
О жизни в Париже художник рассказывал мало, хотя был знаком со многими французскими мастерами того времени. Особенно охотно он обсуждал проблемы искусства с Ренуаром, прогуливаясь с ним в окрестностях Булонского леса.
По возвращении в родной город Шуши он энергично работал, писал пейзажи и психологические портреты. Агаджанян надеялся вернуться в Париж, но почти на двадцать лет связал свою жизнь с Ростовом-на-Дону, где преподавал рисунок и живопись. Всегда требовательный к себе и коллегам, он твердил: «Нельзя изменять искусству, нужно себя целиком посвятить ему, иначе искусство найдет способ отомстить и опозорить».
В 1921 году Степан Агаджанян переехал в Ереван. В Армении палитра художника изменилась, приобретя более яркие и свежие цвета. Манера живописца стала более свободной и выразительной.
Яркий пример тому — портрет артистки Елены Баронкиной 1935 года. Этой эффектной меццо-сопрано композиторы посвящали свои произведения, а живописец Ваграм Гайфеджян написал её в образе Кармен. В портрете Баронкиной Агаджанян уходит от прежней мрачной палитры, выбирая тонкие, перламутровые оттенки. Писательница Мариэтта Шагинян отмечала высокое мастерство художника. Она говорила: «В наше время (по смерти Серова), почти не насчитывающее хороших портретистов, [Агаджанян] представляет собою отрадное и редкостное явление».
Портрет артистки Елены Баронкиной, 1935 Национальная галерея Армении, Ереван
