Для многих Памплона - это, прежде всего, город Хемингуэя и корриды, точнее, уличного забега от быков, составляющего основу праздника Сан-Фермин. Сама Памплона против этого ничуть не возражает: оба образа активно эксплуатируются на городских улицах, и позже я это покажу. Меня же не привлекает ни одно, ни другое: поклонником "старины Хэма" я никогда не являлся, что ж касается коррид и прочих бычьих забав, то мне больше по душе позиция, высказанная Джеком Лондоном через героя его рассказа "Безумие Джона Харнеда".

   Намного интереснее для меня 2 совершенно других эпизода из прошлой, ещё более давнишней, жизни города. Во-первых, благодаря Памплоне родилась одна из самых крупных фальсификаций европейской истории, изложенная в широко известной эпической поэме "Песнь о Роланде". Второй же связан с событиями из жизни Игнатия Лойолы, значительно повлиявшими на его последующий путь. Очень коротко я расскажу об обоих (и обещаю компенсировать это тем, что не буду говорить о Хемингуэе).

   В конце 8 века король франков Карл Великий предпринял испанский поход к Сарагосе, закончившийся неудачей -  пожалуй, самой большой в биографии действительно великого правителя и полководца. Возвращаясь, по сути, ни с чем, франкское войско в сердцах разорило и сожгло несколько баскских поселений, в том числе - Памплону. Некоторые историки утверждают, что это было делом рук отряда под руководством Роланда, и что сам Карл не одобрил этого набега, более того: разгневавшись, он "сослал" Роланда командовать арьергардом своей армии.

   Баски, как известно, народ суровый, а вендетта испокон веков была у них в крови не меньше, чем у сицилийцев. Когда войско Карла проходило через один из самых узких перевалов в Пиренеях - Ронсевальское ущелье, баски устроили засаду на вершинах скал и атаковали арьергард, перебив всех, включая самого Роланда. Перед смертью Роланд затрубил в рог, призывая Карла, но было уже поздно: свершив месть, баски рассеялись по прекрасно знакомым им, но неприступным для чужаков горам. Карл, кстати, проявил политическую мудрость и не стал мстить: он допускал, что ещё вернётся сюда, и не хотел ссориться с возможным в будущем союзником.

   То есть, как видите, личность Роланда на самом деле является отнюдь не столь героической, какой её представили сказители - авторы французского эпоса 12 века...

   Что же касается Лойолы... Примерно до 30 лет будущий святой, находясь на службе сначала у казначея Кастильского двора, а потом у герцога Нахеры, вёл жизнь настоящего повесы, по его же собственным словам, "внимательный к своей наружности, падкий на успех у женщин, смелый в своих ухаживаниях, придирчивый в вопросах чести, ничего не боявшийся, дёшево ценивший жизнь свою и других, я предавался роскоши и и даже был арестован за проступки, мною предумышленно совершенные в ночь Карнавала". Всё изменилось, когда в 1521 году к Памплоне подступили войска французского короля, требовавшего предоставления независимости испанской Наварре.  Памплонские наваррцы перешли на сторону Франции, и городские власти решили сдаться. Лойола не подчинился им и с горсткой солдат отступил в крепость. В тот же день он был ранен снарядом, который серьёзно повредил ему обе ноги. Вскоре после этого крепость капитулировала, а Лойола оказался в плену. Но, как известно, дела не всегда обстоят так, как кажется... и как написал А. Перроа в своей книге "Святой Игнатий Лойола", "никогда пушечный снаряд не приносил большей славы Богу", подарив миру одного из самых удивительных религиозных деятелей в истории христианства.

   Надо сказать, что французы на удивление хорошо отнеслись к пленному, видимо, из уважения к его храбрости. Они сами перенесли его в дом, где проживал Игнатий, приставили к нему своих врачей, а через 10 дней сами же на носилках (!!!) перенесли его в родовой замок Лойола. И вот там-то, претерпев несколько операций и будучи на волоске от смерти (однажды вечером его даже причастили, так как считали, что он не доживёт до утра), Игнатий нашёл бога. Точнее, конечно, бог нашёл его. После этого религия стала главным смыслом жизни Лойолы, который, не долечившись до конца, отправился в Монсеррат (дорога, по которой он шёл туда, теперь называется Путём Игнатия, о котором я упоминал, рассказывая о Лагуардии), а спустя 19 лет стал основателем Ордена Иисуса. Так Памплона подарила (это слово, конечно, можно взять и в кавычки в зависимости от личных воззрений) миру иезуитов. Но это уже совсем другая история...

   Вернёмся же в саму Памплону. Например, на её главную площадь Пласа-дель-Кастильо (площадь Крепости) - одну из самых больших в Европе (по крайней мере, среди тех, что я видел). Её название, как не трудно догадаться, происходит от фортификаций, которые располагались здесь на протяжении почти 300 лет в 14-16 веках. А до 1843 года на площади устраивались корриды. Сейчас она выглядит довольно пресной, и кроме самого пространства на ней ничто не поражает и не цепляет глаз.

   Старого города в том смысле, который обычно вкладывают в эти слова, в Памплоне нет. "Узкие кривые улочки" - это точно не про неё. Напротив, они, как правило, просторные, преимущественно - ровные (иногда только слегка изгибающиеся), многие - довольно широкие. Достаточно посмотреть на карту города, чтобы увидеть, что многие городские кварталы имеют квадратную структуру, которая несколько нарушается в историческом центре, но даже там никакой "паутины улиц" нет и в помине. Хорошо это или плохо ? Понятно, что для кого как, но я бы всё ж предпочёл что-нибудь "покривее и поизвилистее" .

   Одна из самых интересных церквей Памплоны (а внешне, на мой взгляд - самая-самая) - церковь св. Николая (San Nicolas). Она была построена в 12 веке не только "по прямому назначению", но и в качестве укрепления, обороняющего одноимённый район города. Дело в том, что в средневековье Памплона не была единой, а состояла из трёх районов, называемых бурго, которые постоянно конфликтовали и даже враждовали между собой. В 1222 году в результате одного из таких столкновений церковь сгорела, после чего на её месте была возведена новая - с  толстыми стенами и тремя башнями, одну из которых мы видим и сегодня. А вот неоготический портик и псевдосредневековой фасад были пристроены уже в 19 столетии.