Конечно, неподготовленный турист на пьяцце не задержится и, отщёлкнув дежурный кадр, поспешит в главное художественное сокровище Монтефалько - в музей Сан Франческо, или же плюхнется за столик ресторанчика, чтобы насладиться местными гастрономическими шедеврами под бокальчик Монтефалько Сагрантино. Но я-то турист подготовленный )), а посему, едва появившись на пьяцце, сразу же стал искать Ораторио Санта Мария ди Пьяцца. Найти ораторий непросто. Архитектурно он никак не выделяется. Так что ничего не оставалось делать, как обходить пьяццу по кругу, внимательно обозревая все подозрительные двери. Конечно, ораторий нашёлся. И, по счастью, он даже был открыт. По счастью - потому что, будь он закрыт, ни за что не догадаешься, что за этой скромной арочкой прячется крошечная церквушка. Чтобы будущий муратов не терял время на поиски, выкладываю навигатор. Ораторий - аккурат напротив палаццо Комунале...
Красивый порфировый портал прячется за цветочными кадками...
Если двери открыты, сокровище крошечного оратория видно сразу. Это Меланцио. Франческо Меланцио...
Что мы знаем о Франческо Меланцио? Да ничего мы о нём не знаем. Гугл бесполезен! Меланцио тепло упоминает Муратов в своих "Образах Италии". Но лишь упоминает. Всего один муратовский абзац - это всё толковое, что имеется в рунете об этом художнике.
С большим вниманием присматриваешься здесь к такому маленькому, совершенно неизвестному и не встречающемуся нигде, кроме родного города, художнику, как Франческо Меланцио да Монтефалько, которому принадлежат несколько образов и несколько фресковых фрагментов. Этот Меланцио остается одним из самых свежих и приятных итальянских воспоминаний. Его живопись удивительно приближает нас к тому чувству прекрасного, каким были наделены "средние" люди того времени, сам тот гениальный народ. Обитатели Монтефалько, до сих пор говорящие "наш Меланцио", любят рассказывать, что художник писал Мадонну всегда со своей жены. В самом деле, мадонны Меланцио соединяют прелесть милого, живого портрета с верным пониманием того, как в человеческом лице можно прозреть лицо божественное. По всему видно, как весело и легко работал художник, когда он писал жену и младенца, сжимающего в ручке щегла или отведавшего вишню с веточки, на которой осталось еще две ягоды. Он умел вложить в это всю свою деревенскую любовь к дому и умел делать самые нехитрые вещи достойными искусства. Но вот наступает торжественный день для Монтефалько, - великий проповедник, святой Бернардин из Сьены идет сюда, чтобы на городской площади поучать народ своими новеллами. Все лучшие граждане выйдут встречать его торжественной процессией за городские ворота, неся свою хоругвь, священный "gonfalone". Меланцио пишет гонфалонэ, он пишет на нем Мадонну и [святых] покровителей Монтефалько, Себастьяна, Фортунато и Севера, Татьяну. Но ему хочется как-то еще выразить весь праздник, каким полна душа старого Монтефалько, живущая в его душе. Он пишет поэтому море, которого никогда не видел, и корабли, плывущие к далеким землям, куда летели его художнические мечтания.
Муратов, несмотря на столетие, минувшее с момента выхода его "Образов", по-прежнему большой авторитет у всякого, кто не чужд интереса к художественному наследию Италии. Так что пройти мимо оратория на пьяцце я никак не мог. Действительно, младенец со щеглом. Вроде бы даже ещё живой... ))
Отредактировано Arial (2016-03-02 00:23:02)
