Лиссабон.
В запасе у нас было два дня, но виски ломило от состояния ферии, подхваченного еще в Оливенсе . А Лиссабон такой южный город, такой несуетливый и располагающий к праздности. А нам именно что хотелось прекрасного и выпить. И все наши перемещения по городу были спровоцированы этими невинными побуждениями. Расскажу о них. О тех, что запомнились.
Во-первых, конечно, музей Гюльбенкяна . Туда я намеревалась попасть в любом состоянии и любой ценой. Собственно, бетонный брус здания Музея и Фонда Галуста Гюльбенкяна не поражает красотой. Но потом, когда попадаешь в залы, где выставлены сокровища этого нефтяного магната с безупречным, хотя и эклектичным художественным вкусом, понимаешь — только такая простая и лаконичная рама может быть у такой избыточно роскошной коллекции.
История коллекции — это история о том, как «миллиардер с человеческим лицом» конвертировал колоссальные доходы от торговли нефтью в произведения искусства. Выходец из семьи богатых константинопольских армян испытывал два влечения: к нефти как к источнику богатства и искусству. В прикладном смысле — тягу к собирательству искусства. Часть коллекции, которую он собирал всю жизнь (включая и купленные у большевиков эрмитажные шедевры), досталась Португалии, где Гюльбенкян прожил последние годы жизни.
Теперь тут всего помногу: мессопотамские божки, японские инро — лаковые коробочки, Карпаччо, прерафаэлиты, императорский обеденный сервиз, персидские ковры, армянская библия.
Где самое дорогое???
Вот с таких завезенной маврами изразцов расползлись по стенам португальских дворцов разнообразные ажулежуш. шшшшшш!
Японские лаковые коробочки инро
В окне за сердоликовыми птицами виден музейный сад
Карпаччо: скромному Святому Семейству пришли поклониться богатые венецианские супруги.
Флора
Но главное - здесь Лалик.
Лалик, на мой взгляд, абсолютный гений. Парадокс — его работы настолько прекрасны и безупречны, что убивают желание обладать. У меня, не у Гюльбенкяна, он-то собрал больше полутора сотен украшений, покупал их сразу в мастерской. Познакомила ювелира и нефтяного барона Сара Бернар, Лалик работал для нее.
Никогда до Лалика в ювелирных украшениях не было сюжетов со змеями, рыбами, пчелами, жуками или стрекозами. Насекомые, а также бамбук, водоросли, лианы, - отголоски увлечения японским искусством, модным в Париже рубежа веков, Лалик перенес в формы art nouveau.
Он соединял невозможное: опалы и бриллианты, коровий рог и редкий в его время алюминий, барочный жемчуг и витражную эмаль, - всё, что в классическом ювелирном искусстве казалось невозможным. Красоту формы ставил выше ценности драгоценных камней. Но действительно, ювелирная техника его была настолько виртуозна, и работы ценились так высоко, что используй он исключительно драгоценные камни и золото, цена таких вещей оказалась бы заоблачной.
Отдельно хочу сказать о добродушии охранников музея. Ни один не повел бровью, пока я в экстазе прижималась к витринам стеклом объектива. Когда в прошлом году Лалика привозили в Кремль, тамошние тетки свирепствовали вон как те змеи...
Еще у музея очень дружелюбный интерфейс: отличная лавка с прекрасно изданными каталогами, кафе, терраса которого выходит в заросший травами сад, и где тебе всегда накатят кварту вина, сварят кофе и угостят паштейшами...
В общем, я б там навеки поселилась...
Отредактировано mccuntz (2012-05-18 11:16:04)
А где на эту карту можно вирутально взглянуть?
Похоже, ее нужно смотреть именно так - с пониманием всех тонкостей процесса.
