Во второй половине дня мы планировали посетить четыре основные церкви Милана и наконец-то провести фотосессию собора в благоприятных световых условиях. Первой из этих церквей была Санта-Мария делле Грацие (Santa Maria delle Grazie) - главная церковь доминиканского монастыря. Свою наибольшую известность она приобрела как место, где находится одна из самых знаменитых фресок в мире - «Тайная вечеря» Леонардо да Винчи.

Монастырь и церковь были построены по приказу миланского герцога Франческо Сфорца на месте, где находилась небольшая часовня, посвященная Святой Марии Грации.В создании церкви участвовал архитектор Браманте, известный как автор базилики Святого Петра в Ватикане – он построил хор и увенчанное куполом средокрестие.

Внутри церкви проходят ремонтные работы, поэтому увидеть интерьер во всей красе нам не удалось, и мы ограничились съёмкой красивого потолка:

Внутренний дворик ничем особо не выделяется, кроме фонтанчика с лягушками и вида на купол:

Что касается «Тайной вечери», то вот что написал о её создании Г.Мортон: "Леонардо было сорок три года, и в Милане он работал уже тринадцать лет, когда герцог Лодовико заказал ему «Тайную вечерю». Эта картина являлась частью его плана — возвеличивание церкви Санта Мария делле Грацие и превращение ее в мавзолей Сфорца. В то же самое время он нанял Браманте, чтобы тот спроектировал собор. Большинство критиков полагает, что Леонардо начал свою работу в 1495 году, а закончил ее через два года. Молодой послушник Маттео Банделло из монастыря часто наблюдал Леонардо за работой. Он рассказывал, что художник приходил рано утром и взбирался по лесам. «С рассвета и до заката, — писал Банделло, — он не откладывал кисть, не вспоминал о еде и питье, писал без перерыва, после чего по два, три, а то и по четыре дня не прикасался к картине. Но и тогда час или два в задумчивости смотрел на фигуры и приходил, должно быть, к какому-то решению. Я видел, как от Корте Веккьо — там Леонардо работал над конной статуей — он шел под лучами полуденного солнца прямо в монастырь. Взбирался на леса, прибавлял несколько мазков и тут же удалялся».
Об этих двух годах сохранилось много историй. Самая известная — это та, когда монахи, видевшие, что лица Христа и Иуды на протяжении нескольких месяцев оставались незаконченными, жаловались герцогу, будто художник не старается. Леонардо отвечал, что каждый день, с утра до вечера, вот уже более года он ходит в городское гетто в поисках лиц злодеев и преступников, с которых он мог бы писать Иуду. «Если понадобится, — продолжил он, — напишу его с настоятеля!»"

Нам фреску посмотреть не удалось: ещё задолго до поездки на удобные нам дни сайт свободных билетов не показывал, а подстраивать маршрут под имеющиеся варианты не было ни возможности, ни желания: в конце концов, не такие уж мы фанаты живописи…

 
Среди всех церквей Милана, включая и собор, базилика Св. Амвросия (Sant’Ambrogio) по своей духовной значимости является, пожалуй, самой главной. Это обусловлено личностью самого Амвросия и его ролью в истории как раннего христианства, так и самого Милана тех времён. Тут я снова временно умолкаю и передаю слово Г.Мортону. От себя замечу только, что, на мой взгляд, ни о ком из множества исторических персонажей, выведенных на страницы книг об Италии и Испании, автор не рассказал столь проникновенно, сколько о Св. Амвросии.

"В Милане неизменно возвращаешься к святому Амвросию. Даже члены местной коммунистической партии любят называть себя «амброзианцами», и ни одна епархиальная газета не забудет отметить, что Милан — город Амвросия. Чего только не произошло за семнадцать столетий с тех пор, как Амвросий являлся епископом Милана: столько осад, пожаров и два полных уничтожения города, и все же память о римском церковном и государственном деятеле победила время. Он — миланский Ромул, Рем и волчица в одном лице, и горячая привязанность к нему — одна из самых старых в Европе.

Представляя себе тот захватывающий исторический период, отодвинутый от нас пятнадцатью столетиями и общество, наполовину языческое и наполовину христианское, то время, когда Европа еще не родилась, не можешь не поражаться влиянию и авторитету великого священника Средневековья."

Я даже не знаю, что можно добавить к столь прекрасному повествованию. Оно подействовало на меня так сильно, что я, не будучи апологетом ортодоксального христианства, входил в базилику в состоянии некоего душевного трепета. И ожидания меня не обманули, хотя, возможно, на объективность впечатлений сильно повлиял рассказ Г.Мортона.

Церковь, основанная в IV веке, приобрела свой нынешний вид после нескольких перестроек. Сначала она называлась базиликой мучеников  (Basilica Martyrum), поскольку в этом районе было множество захоронений мучеников римских гонений. Первоначально базилика располагалась за пределами Милана, но в течение последующих веков город так разросся, что сегодня церковь находится практически в его центре.

О значимости церкви Св. Амвросия говорит и тот факт, что с  9 по 15 века здесь короновались 9 итальянских королей, а четверо были похоронены в её стенах.

"Как-то раз во время ранней утренней прогулки я неожиданно набрел на базилику Святого Амвросия. Заглянув через решетку на строгий мощеный атриум, я увидел старую церковь, опустившуюся за многие века ниже уровня современного уличного покрытия. Базилика напомнила мне о древних церквях Рима, таких как церкви Святого Климента Римского или Святой Цецилии: у храмов этих сохранились подобные мощеные дворы. Базилика Святого Амвросия, преисполненная римской серьезности, молчаливости, покоя и — самое главное — дающая возможность заглянуть в глубину веков, представляла собой разительный контраст с грохочущими рядом автобусами и трамваями, развозившими на работу первую волну клерков и машинисток." (Г.Мортон)

Вот и мы, войдя через входные ворота базилики, оказываемся в атриуме - небольшом каменном дворике с портиками: отсюда открывается классический вид на фасад церкви и две её колокольни.

Появление двух башен является следствием церковного раскола в базилике между монахами и канониками (каноник - священник католической церкви при больших соборах, не дававший монашеского обета). Правая колокольня 9-го века Campanile dei Monaci, или Кампанила монахов использовалась монахами для того, чтобы созывать верующих на монашескую мессу. Каноникам это делать запрещалось, поэтому они построили свою, более высокую колокольню (её можно увидеть слева), правда, произошло это только через 300 лет – в 12-м столетии. Интересно, как отреагировал бы на такие распри сам Амвросий…

Интерьер базилики:

Статуя самого Святого:

Главным местом церкви является крипта с мощами Св. Амвросия и христианских мучеников (поскольку они лежат по обе стороны от Святого, то можно увидеть только одного из них):

"В стеклянной гробнице на кровати или на похоронных дрогах лежали бок о бок три облаченных скелета. Тот, что посредине, лежал выше своих товарищей — так я впервые увидел мощи святого Амвросия, останки которого сохранились в базилике со времени его смерти в Медиолануме в 397 году. Голову скелета венчала античная митра, на руках — красные перчатки епископа, на ногах — златые тапочки, а в локтевом суставе — крест. Скелеты по обеим сторонам от Амвросия принадлежали мученикам — святым Гервасию и Протасию, умершим за веру задолго до святого Амвросия. Амвросий самолично распорядился эксгумировать мучеников и уложить их останки в свою базилику, а было это в то время, когда римская церковь запрещала эксгумацию костей святых мучеников. Это был первый случай перемещения реликвий в западную церковь, и такой обычай стал общепринятым лишь многие столетия спустя, после осквернения катакомб.

Я приходил в базилику каждое утро — единственный мужчина среди старых женщин. Возможно, священник, если он вообще обратил на меня внимание, подумал, что я самый набожный человек в Милане. Скелет святого Амвросия вызывал во мне глубокий интерес. Словно зачарованный, я смотрел, как падали со скрежетом стальные панели и открывали то, что я считаю одной из самых достойных созерцания реликвий в Европе." (Г.Мортон)

В заключение отмечу, что святого Амвросия как Амвросия Медиоланского сегодня почитают как католическая, так и православная церкви. Слава Всевышнему, что хотя бы эта личность не является предметом раздора двух многомиллионных паств, верящих в одного и того же Бога !

Базилика Святого Лаврентия Сан-Лоренцо-Маджоре (Basilica di San Lorenzo Maggiore) находится в некотором отдалении в южной части центра города. Она построена в конце IV века, как считают, ещё при Св. Амвросии. От оживлённой улицы Corso di Porta Ticinese с трамвайными путями базилику отделяют 16 древнеримских коринфских колонн II-III веков, перенесённые в это место в IV веке. Однако, что именно это за колонны и какое здание они украшали ранее, до сих пор остаётся загадкой. Существует огромное количество версий их происхождения, но надо признать, что "тайна сия велика есть" и вряд ли когда-нибудь мы узнаем всю правду.

Между колоннадой и базиликой установлен памятник Константину Великому:

Купол церкви возвели в 1619 году после обрушения старого. Сегодня он считается самым высоким в Милане.

Интерьер базилики сохранился от XVII века, хотя, на мой взгляд, выглядит даже более старым:

Как раз в момент нашего пребывания в церкви начиналась свадьба. С одной стороны, это немного помешало нам полноценно осмотреть её, но с другой - позволило приобщиться к красивой церемонии и послушать немного "живого" органа. А заодно передохнуть в приятной прохладе - этот день в Милане выдался жарким.

Вообще Сан-Лоренцо-Маджоре - это целый комплекс разных сооружений, построенных в различные времена. И это было очень хорошо видно, когда мы огибали церковь сзади:

Последней из четырёх самых знаковых для Милана церквей мы посмотрели базилику Сант'Эусторджио (basilica di Sant'Eustorgio). Она расположена недалеко от Сан-Лоренцо-Маджоре через так называемый Парк Базилик (Parco delle Basiliche). Колокольня этой церкви считается самой высокой в городе.

Будучи в Кёльне, я знал, что в местном соборе хранятся мощи волхвов - тех самых, которые "Увидев же звезду, возрадовались радостью весьма великою" и первыми пришли поклониться новорождённому Иисусу и принесли Ему дары. Однако, как выяснилось, изначально эти мощи содержались именно здесь, в миланской Сант'Эусторджио, подаренные церкви в 343 году императором Константином II, который отправил Эусторджо в Милан в качестве епископа. Когда в 1162 году Фридрих Барбаросса завоевал Милан, он похитил мощи и передал их своему канцлеру, кёльнскому архиепископу, который перевез их в Кёльн. В 1903 году состоялось частичное возвращение реликвий из Кёльнского собора в Милан, и теперь они опять хранятся в ковчеге под алтарём базилики Сант-Эусторджо. Поэтому до сих пор церковная колокольня увенчана звездой вместо традиционного креста:

От Сант'Эусторджио мы очень удобно доехали на 3-ем трамвае прямо до собора. И оказались перед ним именно в то время, когда положение солнца позволяло сделать фото в самом лучшем качестве:

А на этой фотографии хорошо видна "любимая мадонна Милана", как назвал её Г.Мортон:

Две другие достопримечательности Пьяцца дель Дуомо, объединённые именем Виктора Эммануила II: памятник ему и галерея, названная его именем:

Теперь мы могли вновь спокойно вернуться в отель, чтобы отдохнуть после столь насыщенного впечатлениями и ходьбой дня и выпить вина с дыней, купленных ещё днём в ближайшем супермаркете  . А вечером, перед наступлением сумерек, мы опять отправились (на метро, конечно же, пеших прогулок на сегодня было уже более, чем достаточно !) на Соборную площадь, чтобы по сложившейся уже традиции посмотреть собор в вечернем освещении. С собой у нас были остатки вина и несколько кусочков пиццы, купленных по пути.
Мы сидели на Пьяцца дель Дуомо у подножия одного из фонарей, пили вино, закусывали пиццей, оказавшейся даже вкуснее, чем можно было предположить, и созерцали расслабленно-ленивую атмосферу вокруг:

Сумерки не спешили опускаться на площадь, собор ещё подсвечивался лучами заходящего солнца:

Поэтому, когда наши запасы иссякли, мы пошли более внимательно осматривать наружную отделку собора. И она оказалась (как жаль, что такие детали частенько ускользают по невнимательности или от нехватки времени) довольно интересной.

Вот двери центрального входа в собор:

На них можно увидеть различные сцены Нового завета.

Рождение Иисуса:

"Одна женщина..., услышав об Иисусе, подошла сзади в народе и прикоснулась к одежде Его. В то же время Иисус, почувствовав Сам в Себе, что вышла из Него сила..." (От Марка, 5):

Бичевание Иисуса:

А вот барельефы на фасаде в основном посвящены Ветхому завету.

Изгнание из рая:
"И изгнал Адама, и поставил на востоке у сада Едемского Херувима и пламенный меч обращающийся, чтобы охранять путь к дереву жизни"

Жертвоприношение Авраама:
"Но Ангел Господень воззвал к нему с неба и сказал: Авраам! Авраам! Ангел сказал: не поднимай руки твоей на отрока и не делай над ним ничего, ибо теперь Я знаю, что боишься ты Бога и не пожалел сына твоего, единственного твоего, для Меня"

Бой Давида и Голиафа:
"Тогда Давид подбежал и, наступив на Филистимлянина, взял меч его и вынул его из ножен, ударил его и отсек им голову его"

И ещё много-много интересного. Не обладая особой любовью к подобному виду искусства, я, тем не менее, был так увлечён, что отвлёкся только тогда, когда из-за наступающей темноты глаза уже с трудом различали что-либо.

Ожидаемые нами сумерки настали:

В целом, на мой взгляд, подсветка оказалась слабоватой для собора подобного уровня  :???: .

Вечерняя галерея Виктора Эммануила II:

Вот теперь мы могли смело поставить большую жирную точку в осмотре Милана. Гипотетически ещё можно было бы посмотреть несколько не слишком значимых мест: церкви San Satiro, San Sepolcro и San Celso, большой аркадный двор Ca’ Granda, принадлежащий ныне местному университету, сад Giardino della Guastalla... Часть из них планировалась на завтра в паузе между выездами, но мы настолько устали от Милана, что возвращаться на его улицы нам уже не хотелось. И следующий день был полностью посвящён окрестностям, близким и не очень. Впрочем, это уже тема следующей части рассказа.

ДЕНЬ 5 - Окрестности Милана (Чертоза ди Павия, Монца, аббатство Кьяравалле)

"Болотистая земля к югу от Милана, с ее ирригационными каналами и рисовыми полями, имеет для меня очарование, в котором нет ничего итальянского. Серебристые тополя, дрожащие от легкого ветерка, придают ландшафту сходство с Голландией или Францией, а потому с невольным удивлением встречаешь на дорогах эти безошибочно латинские физиономии - морщинистые, кирпично-красные, с большими носами и черными глазами. Они не изменились с тех пор, как их запечатлели на картинах, изображая волхвов. Спокойным летним утром я отъехал на двадцать миль к югу от Милана - в старинный город Павию, столицу одной из девяти ломбардских провинций."

Эту цитату из книги Г.Мортона можно смело поставить эпиграфом к рассказу о начале нашего путешествия в 5-й день пребывания в северной Италии. Разница, пожалуй, заключалась лишь в том, что мы ехали не в саму Павию, а в расположенный в 5 км от неё картезианский монастырь Чертозу, известный как Павийская Чертоза или Чертоза ди Павия (Certosa di Pavia).

В Чертозу можно попасть как и из самой Павии, так и напрямую из Милана - поездом или автобусом. Но если ЖД расписание во многом неудобно - и поездов мало, и согласуются они не очень удачно с часами работы самой Чертозы, то автобус открывает намного больше возможностей для манёвра. Практически каждые полчаса автобус компании PMT (бывшая SILA) 175-го маршрута отправляется в сторону Павии от автовокзала Famagosta, расположенного у одноимённой станции метро ("зелёная" линия), и доезжает до Чертозы за 27 минут (остановка CERTOSA DI PAVIA-Fermata SILA) с двумя промежуточными  остановками. Расписание его движения можно посмотреть на сайте PMT: http://www.pmtsrl.it/Orari/Pavese/175.pdf .

Автовокзал Famagosta в Милане - это даже не вокзал, это огромный ангар, найти который очень легко: из метро по указателям можно выйти прямо внутрь него. Большей проблемой является найти остановку нужного автобуса, поэтому лучшее, что вы можете сделать - спросить водителя любого из находящихся здесь автобусов (не рассчитывайте, что их будет слишком много: при нас стояло всего один-два), откуда именно обычно отправляется тот, который нужный вам. И учтите, что кассы на этом "вокзале" нет - билеты надо покупать в газетном киоске, расположенном в подземном переходе после выхода через турникеты, но ещё до подъёма на улицу. Билеты без мест, но сомневаюсь, что у вас будут проблемы разместиться в автобусе: допускаю, что бывает и по-другому, но на нашем рейсе, кроме нас, ехало ещё всего 5-6 человек.

Дорога до Чертозы не выделяется чем-то особенным. Вообще, путешествуя по этим краям, порой действительно трудно представить, что вы в Италии - столь нехарактерными для южной страны являются окрестные пейзажи. Не буду говорить про Голландию и Францию, но то, что подобные виды легко можно встретить в нашей средней полосе - мы неоднократно отмечали.

Оказывается, земли Ломбардии когда-то были судоходными. Да, я не оговорился. Вот какие интересные факты приводит Г.Мортон: "Если бы тот, кто знал Ломбардию несколько столетий назад, мог увидеть ее сегодня, ничто не удивило бы его больше, чем отсутствие лодок и парусов. Сложная система водных путей соединяла друг с другом маленькие и большие города Паданской долины, превращая их во внутренние порты. Шекспир знал о том, что на корабле можно доплыть из Милана до Адриатики, а из Вероны на барке и речной лодке - до Милана. На протяжении Средних веков грузы из Венеции доставлялись на набережные Милана, Вероны, Мантуи и Феррары. Баржи выгружали камень для строительства Миланского собора в самом центре города. Было даже время, когда Милан считался городом, обладавшим сильным морским флотом: ведь у него были военные корабли, бросавшие вызов галерам Венеции. Движение по рекам и каналам придавало особый оттенок жизни в Ломбардии. В трактирах полно было моряков, унаследовавших знания предков, столетиями плававших по опасной реке. Многие писатели прошлых веков описывают бесшумное скольжение барж и лодок через Ломбардию. Регулярность и безопасность, с которой доставлялись грузы, производили сильное впечатление на население эпохи Ренессанса. И в самом деле: океаны переплывать не надо, пиратов нет, через горные перевалы переходить не требуется, а стало быть, и бандитов опасаться не следует. Города Паданской долины первыми получали с Востока  специи, дорогое рукоделие, рукописи.
В настоящее время не осталось и следа от этих коммуникаций. Система начала  разваливаться вместе с политическими неприятностями XVI века: герцогства распадались или переходили в другие руки, каналы зарастали, после чего их засыпали землей. Появление железных дорог нанесло системе окончательный удар. Иногда в городе встречаешь на уличной вывеске слово «canale» вместо «via» - единственное свидетельство того, что когда-то улица эта являлась частью внутренней водной транспортной системы."

От остановки автобуса до монастыря надо пройти пешком (выйдя из автобуса, переходите на другую сторону, проходите чуть-чуть назад и по первой же улице, перпендикулярной автотрассе, идёте прямо до Чертозы) минут 15-20 (Google показывает расстояние 1400 метров). Пройдя немного, мы почувствовали, что стало очень душно, что называется, парИло. Ответ пришёл сразу, как только мы более внимательно посмотрели по сторонам: слева от дороги раскинулось огромное поле, полностью покрытое водой, над которой  росло что-то невысокое и зелёное. Что может расти в воде? Рис?    РИС???  В Италии?  Представить такое было трудно. Но послушаться К.Пруткова и не поверить своим глазам, видя очевидное, было ещё труднее...     Возможно, для кого-то это является непреложным фактом, но я был очень удивлён, увидев такое в этих местах. И только потом, перечитывая Мортона, наткнулся на абзац, который всё прояснил: "Мне сказали, что женщины пропалывали одно из рисовых полей Ломбардии, которые на мили тянутся вокруг Милана и во многих других частях долины По. В тот вечер я с большим аппетитом съел рис по-милански, приправленный шафраном, а потом задумался, как это иностранное растение попало в Италию. Естественно  предположить, что Марко Поло привез его сюда из Китая, возможно, как и лапшу, ставшую впоследствии итальянской пастой. Другой на моем месте решил бы, что и спрашивать здесь не о чем, но я все же спросил и не без удивления узнал, что история о рисе в Средиземноморье пока не написана. Марко Поло, очевидно, никакого отношения ко всему этому не имел, а появился этот злак в Италии, что всего вероятнее, благодаря арабам. В средневековой Италии рис готовили не повара, а врачи и фармацевты, причем в очень маленьком количестве. Много лет утекло, прежде чем его начали выращивать для  пропитания. Случилось это, когда Галеаццо Мария Сфорца, пятый герцог Милана,  представил его своим соплеменникам. В 1475 году, за год до своей смерти, он послал двенадцать мешков риса Эрколе I, чтобы тот выращивал его в Ферраре."

Вообще чертоза – понятие обобщённое. Так в Италии называют картезианские монастыри по аналогии с la grande chartreuse – первым монастырём, сооруженным во Франции основателем ордена св. Бруноном в 1086 году. Вначале чертозы были весьма аскетичными, но времена и нравы меняются… 

Павийскую чертозу основал в 1390 году герцог Милана Джан Галеаццо Висконти. Церковь монастыря должна была стать мавзолеем этой династии. В конце 18 века в монастыре началась эпоха перемен. Сначала в 1782 году австрийский император изгнал отсюда картезианцев, после этого монастырём владели сначала цистерцианцы, затем кармелиты, потом опять картезианцы….  В 1866 году его объявили национальным памятником. Именно в это время к церкви пристроили огромный, размером с футбольное поле, двор с галереей (Большой клуатр). В середине XX века монастырь опять передали цистерцианцам, несколько монахов до сих пор проживают здесь. Если, будучи в Чертозе, мы столкнулись именно с ними, то память о себе они оставили не самую приятную, я бы даже сказал – не соответствующую их монашескому сану.

Издали монастырь не производит сильного впечатления: всё будто бы довольно просто и обыденно:

Однако когда вы оказываетесь у входа,  картина меняется. «В проеме ворот я увидел вычурное здание, к которому вела длинная широкая аллея. Думаю, это самый пышный и богатый монастырь, который когда-либо был построен. Висконти и Сфорца истратили на него огромные средства, надеясь, очевидно, получить дивиденды на небесах. И в самом деле, если существует какое-то мерило для тех, кто возводит церкви и монастыри, ведь Висконти и Сфорца могли бы потратить эти деньги на себя, эти семейства должны бы получить несколько слов благодарности от небесной канцелярии.» (Г.Мортон) Не могу не согласиться с этими словами:

К сожалению, фотосъёмка внутри монастыря запрещена. И за этим очень бдительно следят два монаха (судя по их одеянию) и некий господин «в штатском». Причём делают это они с рвением, многократно превышающим масштабы самой проблемы (после легальных съёмок в Голубой мечети, храме Гроба Господня и соборе Св.Петра (список можно долго продолжать) меня всегда удивляют запреты в местах, скажем так, менее сакральных).

Только зайдя во двор перед Чертозой и начав снимать красивейший ренессансный фасад 15 века, мы услышали громкий крик «Нооооооооу фоооооото !!!”. Это кричали, находясь у церкви метрах в 60 (!!!) от нас те самые служители. Сначала мы даже не могли понять, что это относится именно к нам. Признаться, мы пропустили соответствующую табличку о запрете при входе и фотографировали с чистой совестью и совершенно не скрываясь. Съёмку, естественно, мы сразу прекратили, но «товарищ в штатском» рванул нам навстречу, чтобы ещё раз десять повторить то же самое, стращая при этом карабинерами, которые должны были то ли засветить наши снимки, то ли депортировать нас отсюда – моего запаса англо-итальянской лексики не хватило, чтобы прочувствовать всю глубину наших прегрешений и возможных последствий . Мы люди довольно законопослушные, в самой церкви «партизанить» не стали, да и не вышло бы: за нами был постоянный и неусыпный контроль (благо утром посетителей было очень мало). Но дворик (Малый клуатр) Чертозы оказался настолько красивым, что мы не выдержали и, улучив мгновение, буквально «из-под полы» сделали несколько фото (справедливости ради надо сказать, что «конвенцию» нарушали не мы одни):

Большой клуатр оказался закрытым. А жаль – судя по описаниям и фото из инета его галереи оформлены очень красиво. Впрочем, возможно, это объект для «частнопредпринимательской деятельности» здешних монахов: уже потом я прочитал в инете, что некий седой темнокожий монах водил нечто вроде экскурсии, а потом требовал за это денег, да ещё остался недоволен вручённой ему суммой. Похоже, именно его мы там и видели – и он очень удивил нас недружелюбностью, граничащей с враждебностью, выказанной им, когда мы сначала спросили его о чём-то, а потом, не желая обострять ситуацию, мирно попрощались. Впрочем, Бог ему судья.

И всё-таки очень жаль, что мы остались без фото Чертозы, а их тут можно было сделать очень много – недаром, напомню, Г.Мортон назвал её «самым пышным и богатым монастырём, который когда-либо был построен». Он же приводит ещё один любопытный факт: «мы отправились в кельи монахов, если только можно назвать такие великолепные помещения кельями — все они облицованы мрамором лучшими мастерами Ренессанса. Каждый монах занимал небольшую квартиру, состоявшую из спальни и кабинета, а внизу находился дровяной сарай, мастерская и очаровательный садик. У каждой «кельи» в стене была декоративная арка, оборудованная поворотным кругом. На круг этот в определенное время послушники ставили вегетарианскую пищу.» И это монахи ордена, само название которого в давние века связывалось с суровыми жизненными ограничениями…

Тем, кто глубоко интересуется историей Италии, может быть интересен факт, что здесь находится усыпальница Беатриче д'Эсте и Лодовико иль Моро, сына Франческо Сфорца, на которой можно видеть их лежащие скульптуры, выполненные в натуральную величину. Г.Мортон назвал её «самым трогательным надгробным памятником, который мне когда-либо доводилось видеть.» История жизни и смерти этой влиятельной черты подробно описана в его книге.

МОНЦА

В Монце (Monza) мы оказались немного спонтанно. Гипотетически такую возможность мы рассматривали, но в основной план поездки она не вошла – просто не уместилась. Однако ситуация сложилась так, что мы очень быстро посмотрели Чертозу (а как ещё быть, раз там «туда нельзя, сюда нельзя, снимать нельзя»…), в Кьяравалле сразу после неё ехать было бессмысленно, поскольку часы работы аббатства подразумевают дневную «сиесту» уже с 11.30, а бродить по Милану (хотя, как я писал, несколько мест там ещё можно было бы посмотреть) уже не хотелось. Поэтому «из рукава» и был оперативно извлечён резервный вариант поездки в Монцу. Тем более, что ехать туда просто и быстро: с вокзала Гарибальди всего 16-20 минут, причём поезда курсируют буквально каждые 10-15 минут (в расписании надо смотреть направление на Лекко).

Как это частенько бывает, импровизация оказалась успешной. Монца нам очень понравилась и в результате стала одним из «хитов» нашей поездки  . В отличие от Кремоны она оказалась и в меру зелёной, и как-то по-домашнему уютной. Есть такая фраза: «заблудиться в городе», нам вообще подобная роскошь не свойственна, но именно здесь это захотелось сделать.

Первые 5-7 минут ходьбы от местного вокзала были чисто утилитарными, а вот отсюда, с этой небольшой площади, Монца уже начала завоёвывать наши сердца:

Колокольня на дальнем плане принадлежит церкви Santa Maria in strada. Когда мы подошли к ней, то были поражены её красотой:

Пройдя чуть дальше, мы вышли на Piazza Roma (бывшей ранее рыночной площадью) к зданию средневековой ратуши – arengario:

И здесь мы увидели … висячие сады. Нет-нет, не Семирамиды, и мы совсем не спутали современную Монцу с древним Вавилоном. Сады росли на аркаде ратуши и напоминали не столько цветник, сколько самый настоящий огород. По крайней мере, капуста тут наличествовала самая натуральная и даже нескольких сортов . А сбоку висели таблички, заботливо объясняющие, что именно растёт на этих супероригинальных грядках:

Полюбовавшись столь необычным ботаническим садом, мы пошли дальше, ещё раз оглянувшись на ратушу:

Ещё одна церковь в Монце, привлёкшая наше внимание – неоготическая Santa Maria degli Angeli:

Перед ней установлен памятник Карло Борромео, бывшему в 16 веке архиепископом Милана и похороненному в миланском соборе. Его гробница так поразила Г.Мортона, что он написал: «Главной достопримечательностью собора является гробница святого Карло Борромео, выходца из знатной семьи. В настоящее время во главе семейства стоит князь Борромео, владелец красивого острова Изола Белла на озере Лаго-Маджоре. Говорят, что далеким предком рода был заядлый путешественник, потому, должно быть, на гербе у этой семьи — изображение сидящего на корзине верблюда, как в качестве напоминания о путешествиях по Востоку, так и свидетельство терпения добродетельного скитальца. Святой родился в 1538 году, через несколько лет после того, как император Карл V поставил Рим в зависимость от испанской короны. Вся жизнь святого, отданная людям, прошла в испанском Милане. «Чистота его мыслей, — писала Мария Беллонци, — была столь бескомпромиссна, что женщины в его присутствии стыдились того, что вообще живут на свете».»

Главной достопримечательностью Монцы, которая и привлекла моё внимание и ради которой мы и приехали сюда, несомненно, является собор. Сказать, что он красив – значит, не сказать ничего. Собор великолепен !    От его мраморного фасада 13-14 веков просто невозможно оторвать глаз !

Строго говоря, собор формально не является именно собором, так как Монца всегда была частью миланской епархии. Его официальное название - Базилика Сан Джованни Баттиста – церковь Иоанна Крестителя, чью статую можно увидеть на фоне готической розы в центре фасада:

Как и в Кремоне, собор был закрыт на дневной перерыв (12.30-15). Однако наше пребывание в Монце продлилось дольше, чем мы предполагали: и сам город затянул, и пообедать тут мы сподобились. Время уже приближалось к трём часам, поэтому мы решили, что 20 минут нам ничего не решат, а провести их, сидя в тени на соборной площади с видом на столь прекрасное сооружение – далеко не самое худшее времяпрепровождение. И не пожалели об этом: интерьер собора (мы были единственными его посетителями в то время) действительно заслуживает внимания:

В сокровищнице собора хранится так называемая железная корона Ломбардии. Чем она знаменита, можно узнать из следующей выдержки из книги Г.Мортона: «Священник обратил мое внимание на тонкое железное кольцо внутри короны. Кольцо было оправлено в золото и прикреплено к нему штырьками. Это железо и дало название короне. Говорят, что сделано оно из гвоздя Святого распятия. Святая Елена привезла его из Иерусалима и отдала своему сыну, Константину Великому. Легенда гласит, что Григорий Великий был нунцием в Константинополе, поэтому к нему — в числе прочих священных реликвий — и попал этот гвоздь. Многие верят в то, что корону возлагали на голову Карла Великого в соборе Святого Петра в Рождество 800 года, не сомневаются в том, что корону использовали при коронациях императоров, включая коронации Барбароссы, Карла V в Болонье и Наполеона в Милане в 1805 году. Последним в 1836 году короновали Фердинанда Австрийского.» Однако аутентичность «гвоздя Константина» на сегодня является сомнительной: «…такое сомнение закралось триста лет назад и в умы священников, ибо церковь несколько раз останавливала поклонение Железной короне. Процесс, начатый перед конгрегацией реликвий в Риме, длился несколько лет, но признать, что железное кольцо в короне сделано из того самого гвоздя, так и не отважились.»

АББАТСТВО КЬЯРАВАЛЛЕ

Аббатство Кьяравалле - цистерцианский (бернардинский) монастырский комплекс, основанный в XII веке по указанию создателя Цистерцианского ордена Бернарда Клервосского. Архитектура монастыря являет собой один из первых образцов готической архитектуры в Италии.

Аббатство находится всего в 5 км к юго-востоку от центра Милана. Добираться до него просто и сравнительно быстро: от станции метро Corvetto («желтая» линия) ходит автобус 77, который минут за 15 довозит прямо до аббатства. Пропустить нужную остановку невозможно: с левой стороны по ходу движения вы не сможете не увидеть высокую колокольню монастыря. С 1923 года Кьяравалле включено в пределы Милана, поэтому в автобусе действует обычный городской билет (или проездной).

Особо интересной информацией касательно аббатства я не располагаю, Г.Мортон о нём тоже умалчивает, поэтому я ограничусь небольшим фотосетом:

Интерьер очень монументальный:

Красивый клуатр:

Главная «визитная карточка» и опознавательный знак монастыря – колокольня:

Я бы не стал рекомендовать аббатство Кьяравалле как однозначный must see, но нам оно понравилось, и мы отнюдь не пожалели, что поехали сюда. Надеюсь, что мои фото помогут читателям определиться со своими перспективами посещения этого места.

Не считая монашеского «гостеприимства» в Чертозе, этот день оказался очень интересным и не слишком утомительным: многочисленные переезды в прохладном транспорте только способствовали дополнительному отдыху. Вернувшись в Милан, мы сначала заехали в отель за вещами, а затем (проездные, наверное, окупились в тройном размере !)  - на центральный вокзал, чтобы отправиться в конечный пункт нашего путешествия – «город Труффальдино» Бергамо.