..........
В паре кварталов отсюда расположена достопримечательность из тех, что я очень люблю: пожарная каланча. Думаю, все интересующиеся не раз обращали внимание, что до революции к возведению чисто утилитарных, казалось бы, "вышек" (таких, как каланчи и водонапорные башни) подходили творчески, и они по своей красоте подчас не уступали самым замысловатым колокольням церквей и соборов и со временем становились настоящим историческим наследием. Таковой является и каланча пожарного депо 3-й пожарно-полицейской части, построенная в 1901 году и бывшая тогда самым высоким гражданским сооружением в Иркутске (выше возносились лишь колокольни и звонницы храмов, а также несохранившийся Казанский кафедральный собор).
Смотровая площадка каланчи находилась на высоте почти 35 метров; на ней постоянно дежурил наблюдатель, которого называли "каланчовым". При малейших возгораниях в зоне видимости (то есть почти во всей центральной части города) он звонил в колокол, а также подавал сигнал флагами, а ночью - фонарями.
Пожарная часть работала здесь до 1988 года, после чего её перевели на Байкальскую улицу, а в бывшем здании решили открыть пожарный музей. Правда, из-за нехватки средств реставрацию сначала отложили (иркутские пожарные даже жертвовали на неё свои личные деньги, но этого было явно недостаточно), затем затянули, и открытие музея состоялось лишь в 2014 году, когда отмечалось 200-летие образования профессиональной пожарной службы Иркутска.
Нынешняя музейная экспозиция размещается в залах первого и второго этажей и рассказывает историю становления и развития пожарной охраны и гражданской обороны на территории Иркутской области, а также демонстрирует пожарную технику и пожарно-техническое оборудование разных времён. Посетителей встречает фигура дневального в повседневной форме рядом с сигнальным колоколом, а дальше начинают оживать страницы двухвековой истории иркутских огнеборцев.
Меня же, главным образом, как обычно, интересовала архитектурная часть бывшего пожарного депо (кстати сказать, его здание вместе с каланчой считается объектом культурного наследия аж федерального значения).
Вот только сложновато было её снимать при значительной доле послеполуденного контрового света...
Любопытен ещё один факт: помните, я говорил, что до революции Иркутск называли "Сибирским Петербургом"? Так вот, иркутская пожарная каланча является практически копией петербургской, возведённой между 21-й и 22-й линиями Васильевского острова в 1884 году (разница заключается в архитектуре основного здания пожарной части, но сами башни почти идентичны). Причина этого, как считают специалисты, заключается в том, что построивший иркутскую каланчу городской архитектору Алексей Иванович Кузнецов окончил петербургскую Академию художеств, после чего некоторое время работал в Санкт-Петербурге и был учеником инженера Владимира Шаламова - автора вышеупомянутой питерской "башни".
...
Недалеко от каланчи находится Центральный рынок Иркутска. Нынешнее его здание, конечно, "насквозь" современное, а вот сам рынок образовался на месте прежнего военного арсенала и порохового погреба (потому эту площадь называли Арсенальной) в 1848 году, когда сюда перевели сенной и дровяной базары, а площадь переименовали в Сенную. Затем здесь построили рыбный и мясной ряды, немного позже открыли торговлю хлебом, мукой и зерном (теперь площадь стала Хлебной), а в дальнейшем рынок расширился ещё больше, в нём появились мясной, молочный, рыбный, обжорный, бондарный и железный ряды, а чтобы во время дождей территорию рынка не затопляло (он находился в низине), наиболее низинные места засыпали галькой и ... мусором.
В своём романе "Встань и иди" Юрий Маркович Нагибин, который оказался в Иркутске девятилетним мальчиком, а потом вернулся туда уже в 1975 году (и, как писал, в Дневнике, "ничего не испытал. В памяти все было иным, милее, наряднее, чище. Иркутск тоже оказался совсем не таким, каким помнился"), так вспоминал Центральный рынок (прочитайте, не поленитесь!):
"Среди бесчисленных палаток, лотков, деревянных рядов переливалась пёстрая, шумная, разноязыкая толпа: русские, татары, буряты, якуты, китайцы. Висели на крюках цельные бычьи туши, и отдельно лежали под ними волосатые, рогатые и глазастые бычьи головы; висели изящные бараньи и телячьи тушки, на цинковых лотках горами высились лилово-коричневые ошмотья печени, тугие, мускулистые сердца, селитряно воняла шершавая зеленоватая пупырчатая требуха. А рядом покрывалась пылью на деревянных лотках халва из кедровых орехов, желтели глыбы сливочного масла, густо попахивало в кадушках золотистое, крупчатое, похожее на чуть засахарившийся мёд русское масло; кусками горной породы лежала ароматная смолка, которую так вкусно жевать; груды всевозможных, домашнего изготовления, сластей перемежались с лепёшками козьего сыра, кусками красивого, без жилки и мосолка, пунцового медвежьего мяса, бутылками коричневатых сливок, бидонами жирного, густого молока.
В крытых рядах было царство зелени. Павлиньими шлейфами свешивалась с прилавков ботва крупной, с голову ребёнка, свёклы и под стать ей брюквы и репы, прямо на земле валялись расколотые чаши тыкв; гирлянды луковиц в мёртвой, сухой одежде соотносились с живой плотью моркови, петрушки, огурцов, помидоров, редиса, как сухие бессмертники с нежной жизнью других цветов. В огромных кадках, в тёмной жиже, проросшей, казалось, плавающим поверху желтоватым укропом, пряно благоухали всевозможные соленья; связки сухих грибов висели вперемежку со связками сушёных яблок, груш, слив, и как же всё это пахло под жарким иркутским солнцем!
Дальше шли рыбные ряды, источавшие столь мощную вонь, что без дела туда не зайдёшь. Там сверкала серебром свежая рыба и смуглым золотом копчёности; там царил – гордость Иркутска – истекающий медленным янтарным жиром омуль…
Запахи снеди смешивались с крепким запахом лошадиной мочи и гнилого сена, колёсного, поплывшего на жаре дёгтя, густое, жаркое, пахучее облако плыло над рынком, сладостно щекоча ноздри. Будто заколдованные, бродили мы среди роскошной, баснословно доступной снеди; кошёлки давно уж набиты всем нужным и ненужным, а мы всё ходим и ходим среди палаток, рядов, лотков, не в силах вырваться из сладкого дурмана. Рынок крутил нас, как водоворот, возбуждал, напрягал и обострял чувства…
Один край рынка занимали частные лавочки: зеленные, мясные, рыбные, кондитерские. Как-то раз, придя довольно поздно и не найдя нужной нам "вырезки", мы зашли в мясную лавку. За цинковым прилавком в кровавых потеках и загустьях орудовал молодой человек с залысевшим лбом и тонкими, пышно отдутыми назад волосами на висках и темени. Он звучно шлепал перед покупателем на прилавок мясную часть, затем швырял ее на иссеченную, похожую на плаху, толстую колоду, хряскал топором по хрящам и косточкам, с небрежным видом бросал отрубок на весы и, не давая успокоиться медным чашкам, так был он уверен в своем глазе, быстро заворачивал покупку в газету.
По иркутскому рынку бродили слепцы и цыгане, шарманщики и медвежатники; пелись песни о мачехе, сжёгшей в печи неродных детушек, о бродяге и омулёвой бочке.
Сколько минуло лет, а мне до сих пор снятся его пестрота и шум, его снедь и сытые запахи, тёплая, вязкая смолка, кедровая халва..."
Один из специалитетов нынешнего Иркутска, возможно, немного надуманных - "колчаковский квас", который в разлив продают на улицах в знакомых нам из детства бочках (есть ещё в бутылках, но я такого не видел, да и, впрочем, не смотрел) - его выпускает мини-пивзавод "Адмирал Колчак". Ничего особенного про него сказать не могу - просто хороший добротный квас, "как раньше", а вот стоил он "сущие копейки": если не ошибаюсь, всего 12 рублей за маленький (200-граммовый) пластиковый стаканчик.
...
Напротив Центрального рынка стоят 2 интересных здания. Первое - бывший Доходный дом купца Николая Прокопьевича Попова, построенный в 1876-1880 годах. В советское время в нём находилась библиотека, однако дом постепенно приходил в негодность, а в октябре 1995 года частично разрушился, однако уже в наше время был восстановлен в своём историческом виде.
А рядом с ним - Аптека N1, открытая провизором Моисеем Григорьевичем Писаревским в конце 19 века, не первая в Иркутске, но старейшая, которая до сих пор продолжает работать "по специальности". Кстати, её автором был тот самый Алексей Иванович Кузнецов, который несколькими годами раньше построил только что показанную мной пожарную каланчу.
...
Мы потихоньку начинаем возвращаться в центр города, а по пути смотрим самый разный Иркутск:
