Спасибо ! Тема и самой интересная.

Кстати, отдам им должное. Таблички хорошие. Что-то почитать там можно.

Воспитанницы Екатерининского училища , возможно, не  так известны, как питерские "смолянки", но и среди них есть интересные личности.  Вот и них и расскажу дальше.

Начну с уже упоминавшейся выше Анны Николаевны Энгельгардт, что мемуары цитировала.

Анна Николаевна Энгельгардт (1838 -1903) , учившаяся здесь с 1848 по 1855 год.
Анна Николаевна Макарова (девичья фамилия)  родилась в селе Александровка Костромской области. Её мать умерла, когда ей было шесть лет и в 1845 году Анна была отправлена в Москву. Училась в Московском Екатерининском институте, о чём оставила воспоминания — «Очерки институтской жизни былого времени» (1870г.).
Изучала языки, в том числе английский, французский, немецкий и итальянский. В 1855 году окончила университет с отличием, вернулась домой и продолжила учёбу в библиотеке своего отца, изучая произведения таких писателей, как Николай Чернышевский, Чарльз Дарвин, Николай Добролюбов и Александр Герцен.
В 1859 году вышла замуж за Александра Николаевича Энгельгардта, это   русский публицист-народник и агрохимик.
Деятельность Анны Николаевны Энгельгард началась с переводов для детских журналов. В 1862 году она начала работать в книжном магазине, в то время её действия выглядели скандальными, так как русские женщины высшего класса до этого не работали продавщицами.

В 1863 году вместе с Надеждой Стасовой и Марией Трубниковой Анна Энгельгардт основала первый в России женский Издательский кооператив.
Анна стала известной переводчицей с французского, английского, немецкого и итальянского. Переводила произведения Гюстава Флобера, Ги де Мопассана, Жан-Жака Руссо, Роберта Луи Стивенсона, Эмиля Золя и других.
Именно благодаря этой женщине в России и стал известен и популярен знаменитый французский классик Эмиль Золя.
Всего она перевела более семидесяти литературных произведений, а также научные труды, такие как «Сельскохозяйственная химия» Роберта Гофмана (1868) и работы Франсуа Рабле. Более двадцати пяти лет Энгельгардт работала в журнале «Вестник Европы», также была первым главным редактором журнала «Вестник зарубежной литературы».

В 1870 году Энгельгардт и её муж были арестованы за участие в социалистическом студенческом кружке Санкт-Петербургского земледельческого института. Через полтора месяца Анну отпустили, так как не было достаточных доказательств её причастности. Её муж провёл полтора года в тюрьме, а затем был пожизненно выслан из Санкт-Петербурга и сослан в своё имение  в Смоленской области. А. Н. Энгельгардт иногда навещала его там, но жила в Санкт-Петербурге вместе с детьми.
В 1870-х годах работала над серией учебных изданий, в том числе над "Очерками институтской жизни былого времени"  и над Полным немецко-русским словарем.
В период 1880—1890 Энгельгардт была активно вовлечена в женское движение. Являлась одним из участников в создании женских Бестужевских курсов, что предоставило женщинам возможность получить образование. Она уделяла особое внимание вопросам занятости женщин и брачных прав.
Читала лекции о роли женщин в обществе. Была заместителем председателя Русского женского взаимно-благотворительного общества.
В 1897 году Энгельгардт была одним из основателей Женского медицинского института и также активно работала над возможностями образования и трудоустройства женщин. Ожидалось, что Энгельгардт должна была быть главным редактором журнала «Женский труд», но она умерла до того, как был опубликован первый номер.
У четы Энгельгардтов было трое детей, сыновья также стали лингвистами. А внучка, полная тезка бабушки Анна Николаевна Энгельгардт (1895—1942) была  второй женой Николая Гумилёва.

Вера Дервиз (1878–1951)

Вера Михайловна родилась в 1878 году в Рязанской губернии, в известной на всю Россию семье фон Дервизов. В 1896 году окончила в Москве Екатерининское  училище, а в 1900 году, в Санкт-Петербурге, — физико-математическое отделение Бестужевских курсов.
На этом фото Верочка -выпускница Екатерининского училища, на вид кисейная барышня, но на самом деле женщина с мужским характером.

Она решила посвятить себя геологии. Но в России тех лет высшее геологическое образование для женщины было недоступно. Несколько лет Дервиз давала частные уроки в Петербурге и лишь в 1904 году уехала в Швейцарию и поступила на физический факультет Женевского университета, специализируясь в геологии, петрографии и минералогии. Летние каникулы она проводила в экспедициях на Кавказе и в 1910 году защитила диссертацию на степень доктора физики «О лакколитах Пятигорска».
Ее научные работы, публиковавшиеся в Женеве, получили широкую известность.  Она стала первой женщиной, которую в 1910 году пригласили работать в Геологический комитет России ( Геолком ) – в то время единственное отраслевое учреждение страны, объединявшее выдающихся геологов.
В 1910—1931 годах работала в Геологическом комитете. С 7 января 1911 года Вера Дервиз была действительным членом Императорского петербургского минералогического общества.
Какие бы события в стране не происходили  (революция, Гражданская война) Вера Дервиз продолжала заниматься любимым делом.
В 1916 году она исследовала месторождения полиметаллов в горной Осетии и опубликовала результаты в «Известиях Геолкома» за 1917 год. Летом того же года была на полевых работах в Уссурийском крае. В 1918 году производила геологическую съёмку на Урале, исследуя золоторудные месторождения. В 1919 году оказалась в Томске и исследовала месторождения Александровское и Анненское в Семипалатинской области. В полевые сезоны 1923—1928 годов основным районом исследований В. М. Дервиз стал Урал. В 1931 году в ходе «чистки» Геолкома (преобразованного в Центральный научный геологоразведочный институт) Дервиз перевели в Уральское отделение института в Свердловск, где она работала до выхода на пенсию.
Более 30 лет Вера Михайловна оставалась единственной в Геолкоме женщиной-геологом такого ранга. Это было одновременно и признание, и вызов. Дервиз успешно справлялась со всеми заданиями – занималась разведкой, детальной съемкой, подсчетом запасов руд, бурением, производством горных и топографических работ, организацией магнитометрических исследований. Работать приходилось в диких, малодоступных районах, в условиях бездорожья, разрухи, революции, гражданской войны. Задачи усложнялись дефицитом кадров и огромными размерами неисследованных территорий.

Вернувшись в Ленинград, она работала по трудовым соглашениям в тресте «Главмедь», в Академии наук, в Главцветметразведке, в НИИ коммунального хозяйства.
Перед самой войной по своей инициативе Дервиз изучала важное в оборонном отношении комплексное железо-медно-титано-ванадиевое Волковское месторождение на Урале и передала результаты в Академию наук. Оставшись в блокадном Ленинграде, она исследовала месторождения строительных материалов для нужд обороны города. В 1944 году получила медаль «За оборону Ленинграда».
Тогда же академики В.А.Обручев, П.И.Степанов, А.Н.Заварицкий и Д.С.Белянкин, подчеркивая исключительную научную и практическую ценность выполненных ею на протяжении жизни исследований, ходатайствовали перед ученым советом Геологического института Академии наук о присуждении Дервиз степени доктора геологических наук.
Так и не создав семьи, Вера Михайловна жила на Миллионной улице, в бельэтаже дома на углу Мраморного переулка, в коммунальной квартире с окнами на Петропавловскую крепость. Работать дома из-¬за темноты и холода было невозможно, и она, как многие в то время, ходила в библиотеку Дома ученых.

«Однажды в библиотеке острая на язык Вера Михайловна рассказала анекдот; 20 октября 1945 г. ее арестовали, „за контрреволюционную пропаганду“ приговорили трибуналом к десяти годам трудовых лагерей, с лишением всех прав и конфискацией имущества» . До 1949 года находилась в тюрьме для политзаключенных. Затем была переведена в исправительно-трудовой лагерь, где в 1951 году умерла на станции Новолисино Ленинградской области. Реабилитирована лишь в 1989 году благодаря усилиям геолога В. И. Ремизовского.
Вера Дервиз столько сделала для страны  и такой ужасный конец !
Так что вскрытые письма воспитанниц  училища -это еще цветочки.

Софья Муравьева ( Бибикова).

Софья Муравьева была дочерью декабриста Никиты Муравьев, после его смерти она осталась  круглой сиротой.
Четырнадцатилетнюю девочку с фельдъегерем отправляют к бабушке, в Москву. Девочку тут же определяют в Екатерининский институт под фамилией «Никитина».
Дело в том, что на  шестнадцатый год изгнания декабристов в ссылку  по «высочайшей воле» начали  пересматривать вопрос «о детях, рожденных в Сибири от сосланных туда государственных преступников, вступивших в брак в дворянском состоянии до постановления о них приговора». «Из сострадания к их родительницам, пожертвовавшим всем для исполнения супружеских обязанностей», разрешалось принять детей в казенные учебные заведения, но при условии, что дети не будут носить фамилии отцов и станут именоваться по их отчествам, т. е. не Трубецкими, а Сергеевыми, не Муравьевыми, а Никитиными и т. д.
Однако Софья Муравьева не отреклась от совей фамилии.  Она не откликалась на фамилию «Никитина» и ее звали по имени.
Существует рассказ о посещении института императрицей Александрой Федоровной, которая спросила девочку: «Почему, Нонушка, ты мне говоришь «madame» а не называешь «maman», как все девочки?»
И Софья  ответила: «У меня есть одна только мать, и та похоронена в Сибири».     Нонушка было ее детское прозвище.

Окончив институт, Софья  вышла замуж за М. И. Бибикова, племянника декабристов Муравьевых-Апостолов. Дом ее в Москве был своего рода клубом, где собирались друзья и почитатели декабристов. Отец Бибикова был известный вельможа начала прошлого века, проделавший весь поход против Наполеона и присутствовавший на Венском конгрессе, человек очень образованный и оригинальный.
Софья Никитична всю жизнь оставалась хранительницей памяти декабристов. Ее дом на Малой Дмитровке был настоящим музеем, и особая прелесть этого музея была в том, что у него была душа, что все эти картины и миниатюры, старинная тяжелая мебель и огромные молчаливые и таинственные книжные шкафы, точно скрывавшие в себе невысказанные истории, мраморный бюст декабриста Никиты Михайловича Муравьева,— все это жило, все было полно воспоминаний.

Зинаида Окунькова-Гольдингер.

Вот еще одна выпускница Екатерининского училища - Зинаида Николаевна Окунькова.
После окончания училища Зиночка хотела стать врачом. В пору ее студенчества Петербургская медико-хирургическая академия еще не допускала в свои стены женщин, поэтому восемнадцатилетняя девушка из Орловской губернии была вынуждена посещать занятия в академии, переодевшись в мужской костюм.
Она неоднократно писала прошения о разрешении на выезд за границу для обучения, но приходили лишь отказы с рекомендацией стать обычной акушеркой. Когда долгожданное разрешение было, наконец, получено, в нём оказалась оговорка, запрещающая возвращение в Россию для медицинской практики. Измученная ожиданием женщина была так обрадована разрешением, что не придала этому значения.
Изучать медицину она отправилась в Цюрихский университет, затем в Париже, где в 1877 году блестяще защитила докторскую диссертацию, став одной из самых первых женщин в России врачом.
Она готова ехать на родину, но ей не дают визу на въезд в Россию. Зато работу на очень выгодных условиях ей предлагал турецкий султан. К удивлению многих, она отказалась. После длительных усилий она возвращается и всю свою жизнь работает в России. Вернувшись на родину, Зинаида Николаевна Окунькова практиковала в Москве. Известный профессор-гинеколог, она принимала больных (бедных бесплатно) в доме на углу Арбата и Спасопесковского переулка, где когда–то располагалась одна из крупнейших аптек Москвы.
Она вышла замуж за хирурга Гольдингера.
В некоторых источниках Зинаиду Окунькову  называют первой в России женщиной, получившей звание доктор медицинских наук.  Но все-таки она наверное, была второй. А первой была Надежда Суслова , она в 1864 г. она поступила в число слушателей Цюрихского университета и в 1867 году первая из русских женщин получила диплом доктора медицины и хирургии и акушерства, то есть на 10 лет раньше.

Вот такие девушки выходили из стен этого училища.

Красавица Александра Муравьева. Печальная участь...

За стеклянной стеной остался главный вход, хотя сейчас в обычные дни внутрь попадают через боковые двери.

Декор вестибюля перед парадной лестницей

Напротив главного входа по центру здания расположена парадная лестница. Нынешний свой вид она приобрела в 1928 году , когда здание приспосабливали под нужды ЦДКА. А охристый цвет стен так вообще совсем новый, недавно тут был ремонт и цвет поменяли, раньше лестница была в малахитовых цветах.

Со вспышкой лучше виден белый мрамор

По бокам лестницы канделябры