Подъезжаем к башням Орландо. Это охладительные башни электростанции, которая работала на угле. В 1998 году она прекратила работу. Башни превратились в центр развлечений, они используются в качестве билборда для объявлений. Между башнями мостик, с которого желающие могут сигануть вниз на веревке.

Красиво смотрятся из разных районов города.

Потом нас привезли в музей. Рядом вот такое фото.

Я не хотела читать про то, что случилось. Уже по фото все понятно. Но интерес победил. Вот такая произошла история:
Беспорядки начались на фоне протестов против введения языка африкаанс в качестве обязательного языка обучения в местных образовательных учреждениях (согласно закону 1974 года, большая часть школьных предметов с 1975 года должна была преподаваться на нём, несколько предметов — на английском, а на языках коренных народов могли преподаваться лишь богословие, музыка и физкультура). Утром 16 июня от 10 до 20 тысяч учащихся Соуэто не пошли в школы в знак протеста, собравшись на местном стадионе «Орландо» на митинг и затем отправившись процессией в количестве от 3 до 10 тысяч человек к одной из школ города с антиафриканерскими лозунгами.
Один из южноафриканских полицейских, которых направили на подавление беспорядков, произвёл выстрел, после чего некоторые из детей швырнули в полицейских камни, начались крики, последовали новые выстрелы. Некоторые полицейские, как сообщается, спустили на протестующих собак, но те встретили их градом камней и убили несколько животных. После этого полицейские стали стрелять непосредственно в детей, и ситуация окончательно вышла из-под контроля. Одним из первых погибших стал 13-летний школьник Гектор Петерсон, который впоследствии стал символом восстания в Соуэто. За первый день беспорядков погибло 23 человека, в том числе двое белых, одним из которых был доктор Мелвилл Эдельштейн, много сделавший для улучшения социального обеспечения африканцев.
Это фото сначала появилось в местных газетах, а потом облетело мир.

В музей мы не пошли, рядом был маленький рыночек сувениров.
Вроде все неплохо, но мне ничего из предложенного не нужно. Хотелось все равно что-то купить, чтобы поддержать местного производителя.
Увидели маленькие расписные тарелочки. 150 ранд, почти 10 долларов. Как-то не дешево совсем. Тут же проснулась моя привычка торговаться. Торг был яростным, я сказала продавцу, что русские и африканцы друзья и 100 ранд за тарелку это очень хорошая цена. Ему осталось только согласиться с моими словами.

Рядом стояла вот такая колоритная парочка. Да, у африканок часто фигуры очень выдающиеся, но вот этой женщине тяжело было ходить, возможно это все же болезнь.
