Представляешь -не носили !

Отправляемся в другой зал, который посвящен послереволюционному периоду и в основном конструктивизму. И оформлен этот зал в этом же стиле.

После Октябрьской революции, вопреки всему, Ламанова решила остаться на Родине.
Когда ее ателье ликвидировали, Надежда Петровна продала дом на Тверском бульваре, чтобы расплатиться с поставщиками и персоналом, остальную часть денег вложила в Народный банк. Семья Ламановых-Каютовых из роскошного особняка вынуждена была перебраться сначала в особняк Чижовых (Еропкинский пер., 2, кв. 3), а потом в квартиру № 4 в доме № 4 по Еропкинскому переулку, которую впоследствии уплотнили, оставив Надежде Петровне лишь комнату.
Так для бывшего Поставщика Императрицы и её сестры, Великой Княгини, началась новая жизнь и новый этап творчества.
В 1918 году Надежда Петровна вступила в союз Рабис. В 1919-м её вместе с мужем заключают под стражу. Два месяца она находится в Бутырке. Ламанову спасает гражданская жена Максима Горького — актриса Мария Андреева, ее давняя клиентка. Надежду Петровну освобождают, и неутомимая художница продолжает свою творческую деятельность. С 1919-го она начала работать при отделе художественной промышленности Наркомпроса РСФСР Главнауки, возглавила учебно-производственную мастерскую Современного костюма и одновременно работала инструктором по художественному моделированию при секции «Игла» при МОНО, организовала 3 выставки. С 1922 года Ламанова - член Академии Художественных наук.

В этот период Надеждой Петровной были разработаны многочисленные модели простой одежды, рассчитанной на широкие демократические слои населения. Одновременно она занимается проектированием платья по идеям народного русского костюма, работает в стиле конструктивизма, экспериментирует с дешевыми тканями: солдатским сукном, домотканым полотном, бумазеей...
Ее работы этого периода можно увидеть только на фотографиях, поэтому представленные здесь наряды почти все являются реконструкцией

В руках Ламановой и Мухиной были лишь дешевые, грубые материалы: суровое полотно, бязь, бумазея, солдатское сукно. Они создавали из них удобные и практичные модели, украшали их нарядными оторочками, вышивками. Художницы понимали тайну красоты русской народной одежды, стремились, как объявляло «Ателье», к сочетанию существующего направления европейской моды с национальными особенностями русского искусства. Орнаментировали платья аппликацией, тамбурным и гладевым шитьем, вводили в декор кайму крестьянских салфеток и полотенец. Вера Игнатьевна стилизовала «петушиный узор» — веселую народную вышивку. Образцы платьев, расшитых золотыми и серебряными петухами, передали «Кустэкспорту». И сразу же из Нидерландов пришел заказ на две тысячи таких моделей.

Вместе с Ламановой и Мухиной работали Давыдова, Прибыльская, Экстер. Давыдова и Прибыльская, обе с Украины, вышивали платья и блузы крестом — ярко, разноцветно. Экстер занималась изучением и интерпретацией исторического костюма — одежда народов разных стран и эпох стала для нее неисчерпаемым источником находок. В одном из платьев она использовала мотивы египетского искусства, в другом — цвета и ритмы итальянского Возрождения.

На I Всероссийской художественно-промышленной выставке в 1923 году мастерской современного костюма, руководимой Ламановой, присужден диплом Государственной Академии Художественных Наук за: «а) Оригинальный творческий замысел, 2) использование материала, указывающее на высокое мастерство, в) за тонкую и гармоническую красочность; г) за логически упрощенное построение костюма, дающее возможность массового производства, д) за обстоятельное и точное исследование по распределению труда, ведущее к сокращению часов работы исполнителя».

В 1924 году Государственный Учёный Совет признает экспериментальную мастерскую Надежды Петровны заслуживающей сохранения при Главнауке и достойной всяческой поддержки хозорганов.
Особо важным событием явилось участие работ Надежды Ламановой в международной выставке в Париже в 1925г.
1 ноября 1924 года, вскоре после признания СССР Францией, на имя Наркома иностранных дел Г.В. Чичерина прибыла правительственная телеграмма, в которой сообщалось о предстоящей в Париже с мая по октябрь 1925 года Международной выставке декоративных искусств и современной художественной промышленности. Французское правительство подчеркивало, что «придает большое значение тому, чтобы Союз Советских Социалистических Республик принял в ней участие». Несмотря на крайне сжатые сроки (большинство стран начали подготовку задолго до того) и видимые сразу огромные финансовые трудности, приглашение было принято. Сложная международная обстановка, ярые нападки буржуазной прессы буквально на все стороны социалистического строительства вызвали необходимость показать миру реальную обстановку в Стране Советов, идущей по своему пути развития, вопреки почти неразрешимым проблемам.
Подготовку выставки поручили Всесоюзному обществу культурных связей с заграницей (ВОКС) и Государственной академии художественных наук, или, как ее чаще называли в 20-е годы, — ГАХН.
Вскоре были разосланы официальные письма-приглашения различным учреждениям, предприятиям государственного, кооперативного и частного характера, а также отдельным художникам и кустарям. Приглашение выступить в качестве участников Выставки получила уже хорошо знакомая нам группа художниц, творивших совместно новую моду в новой стране. Это были Надежда Петровна Ламанова, Вера Игнатьевна Мухина, Надежда Сергеевна Макарова, Евгения Ивановна Прибыльская и Наталья Яковлевна Давыдова. В письмах подчеркивались выдающееся значение участия нашей страны в этом международном форуме декоративной и художественной промышленности и особая важность «демонстрации культурных ценностей, созданных у нас». Кроме политического и художественного аспекта указывалось и на коммерческую сторону выставки, так как художественно-промышленные изделия являлись «видным предметом нашего экспорта».

Экстер и Мухина приняли активное участие в оформлении и создании экспозиции советского павильона, например, ими были выполнены плакаты.

В середине января 1925 года французская пресса уже информировала читателей, что наша страна станет одной из участниц выставки. Так, например, газета «Paris soir» пишет, что делегацию возглавят — народный комиссар по образованию Луначарский, великий писатель Максим Горький и незабвенный создатель Бориса Годунова — Федор Шаляпин, а в основном составе делегации прибудут архитектор Мельников, режиссер Камерного театра Таиров, президент Академии Изящных Искусств Коган, музыкант Купер, художник Якулов, великая портниха г-жа Ламанова, поэт Маяковский и балерина Спесивцева.
Поехать на выставку было суждено только одной Экстер – у Веры Игнатьевны тяжело болел сын: когда ему было четыре года, он упал с железнодорожной насыпи и расшибся, травма вызвала туберкулезное воспаление, Мухина буквально не отходила от приговоренного к смерти консилиумом врачей мальчика.
Надежда Петровна на выставке в итоге не побывала, что послужило тому причиной пока неизвестно.
Шум, поднятый вокруг советского отдела на выставке, полемика, которой не удостоился ни один другой отдел, привели к тому, что ко дню открытия члены комитета были буквально завалены просьбами о билетах. Пришлось даже торжество открытия перенести из советского павильона в «зал конгрессов», где вмещалось более тысячи человек. В тот день он был переполнен «цветом» французской и мировой печати, министрами, дипломатами, представителями интеллигенции, нарядными дамами, что позволило журналистам сравнить открытие с модною премьерой.

Итак, какую же моду показали мы на Всемирной Выставке? Прежде всего нашим художницам требовалось определить характер костюмов. И здесь разногласий не было, «…Сразу все согласились в одном: дать свой родной национальный характер во всех современных вещах, и этот принцип мы положили в основу нашей работы», — вспоминала впоследствии Надежда Макарова.
Следующий вопрос, который нужно было срочно решить – из чего же?
Нужны материалы, отделки, украшения. На помощь художницам пришла фантазия и творческая выдумка. Простые домотканные материалы – холст, лен, полотно – стали основой платьев рубашечного покроя. Декоративные вышитые вставки украсили их – это были либо подлинно народные вышивки, добытые художницами в старых сундуках бабушек или у друзей, либо выполненные по рисункам Мухиной. Она подготовила и показала на выставке и свои оригинальные вышивки как самостоятельные работы. Выполнены они были в модном тогда конструктивистском духе, представляя собой сложно заплетенные в динамическую композицию геометрические орнаменты ярких активных цветов. К каждому костюму или платью были специально подобраны головные уборы, сумки, украшения, составляя единый стилевой ансамбль. Их изготовили из самых простых материалов: сумки из бечевки, шнура, соломы, вышитого холста; бусы – из гороха, дерева, камешков, хлебного мякиша.

Как выглядели некоторые платья, представленные на выставке, известно благодаря каталогу «L'Art decoratif et industriel de l'U.R.S.S.», выпущенном в Москве в 1925 году на французском языке.

Модели Н.П. Ламановой экспонированные на Всемирной выставке в Париже 1925 года. Фотография из каталога «L'Art decoratif et industriel de l'U.R.S.S.»

Одно из платьев, экспонированное на выставке сохранилось в Государственном Историческом музее, скорее всего только лишь благодаря тому, что принадлежало впоследствии Вере Игнатьевне Мухиной. Платье Веры Мухиной было воссоздано известным дизайнером Еленой Шипиловой и художником-модельером Светланой Гнатуш, которая разработала рисунок вышивки и исполнила его на вышивальной машине.

Модель Н.П. Ламановой. Материал: Сатин, холст, х/б нити. Принадлежало Вере Мухиной. Вышивка Евгении Прибыльской
1925 год.  Коллекция ГИМ Инв. № Б-1782

Вот реконструкция этого платья