Началась Крымская  война, император  отправил младших  сыновей  Николая и Михаила в Севастополь: «Пусть понюхают пороху». К великому   ужасу местного командования они не прятались от пуль.
Там великие князья получат извещение  о кончине отца. Восемь  дней и ночей проведут они в пути домой и успеют только к погребению НиколаяI в Петропавловском соборе.

«Как повзрослели…»-  вздохнула  императрица, встречая  сыновей. Скоро начнутся  приготовления к коронации..Александра II. Траур не вечен...
А Николай Николаевича ждут свадебные торжества. Его невеста принцесса  Александра Фридерика Вильгельмина Ольденбургская. Она перейдет  в православие  и получит  имя Александра Петровна.

Наконец радостная новость - император Александр II распорядился  отпустить на строительство Николаевского дворца три  миллиона…

Церемония открытия и освящения Николаевского дворца состоялась 1 декабря 1861 года.
В Николаевский дворец великий князь переехал вместе со своей супругой Александрой Петровной. Ему было 30 лет, а ей 23. Со времени свадьбы в 1855 году и до открытия своей резиденции они жили в Зимнем дворце.

Во многих рассказах приводят фото молодых в возрасте постарше, мне захотелось показать какими они были моложе:Николай Николаевич старший - 1856г. ( на фото  будущая невеста  моложе - ей  18 лет)

Отредактировано Неслучайные гости (2025-05-11 16:20:03)

22 ноября 1868 года в день помолвки герцогини Евгении Максимилиановны Лейхтенбергской, племянницы Николая Николаевича,  с принцем Александром Петровичем Ольденбургским,   гости поднимались по мраморной лестнице в церковь и вдруг услышали грохот…«Похоже, со стороны собственной лестницы, неужели упала подъемная машина?»
Гидравлическая машина с люлькой из красного дерева рухнула с самого верху на мраморный пол Николаевского дворца. Удар был таким сильным, что мрамор треснул.
Гости собрались  возле упавшего лифта и вдруг, кто –то, обнаружил: из под обломков выглядывает горностаевая  мантилья…
Оказывается, в лифте гостья – Татьяна Борисовна Потемкина, дама в возрасте. Как она пострадала! Ушибы, контузии сотрясения… Раненую пассажирку  перенесут в апартаменты князя.
Доктора разрешат перевезти ее только через 2 месяца.

Дворцы, созданные  А.Штакеншнейдером - это всегда  воспоминание. Под одной крышей столько разных архитектурных мотивов. В юности Андрей Иванович не  дотянул до медали Академии Художеств. Но его взял к себе на строительство Исаакиевского собора зодчий Огюст Монферран. Штакеншнейдер  ловил на лету идеи маэстро, доводил до ума, выводил их очертания на картон. Он прошел у Монферрана высшую архитектурную школу. Да так отличился, что маэстро начал за него хлопотать. И какое везение! Молодого зодчего отправили в поездку  по Италии, Франции, Германии. Коллеги вспоминали, что Андрей Иванович  ни при каких обстоятельствах  не расставался  со складным  аршином. В Риме он даже обмерял высоту лестниц. Может быть, с той поры он стал поэтом ионических колонн, легких как скользящие солнечные лучи.

                                                                                                                                                                       ***

Для чужого глаза все во дворце на Благовещенской площади   было как положено. Гостям всегда рады, их принимают в хлебосольной Большой гостинной. Главного Метрдотеля Николаевского дворца сравнивали  с Фигаро.  Подавая блюдо, он советовал Его Высочеству какой кусочек взять и как с ним обращаться.
Как только устанавливался  Зимний санный путь, дворец ждал дары от Уральского  казачьего войска. Через всю Россию шли обозы с осетрами  и бочонками с паюсной и зернистой икрой. Войсковой старшина обычно получал в награду золотые карманные часы.
Осетры и дичь смотрят со стен, словно  с полотен старых фламандцев., кажется, эти зайцы и куропатки  еще вчера слышали охотничьи рожки и  лай собак,  но они появились в мастерской датского скульптора  Давида Йенсена. Он учился у знаменитого  ваятеля Торвальдсена, в Россию приехал, чтобы украшать лепниной Мариинский дворец.
Позднее его  кариатиды «вышли» на Невский проспект.  Архитектор  Штакеншнейдер поставил их на фасаде особняка  Белосельских-Белозерских. Лепнина датчанина  Йенсена застынет белопенной волной  и на фасаде Николаевского дворца. Картоны Штакеншнейдера  с чертежами и рисунками, словно, рукописный дневник города.